Принцесса душ

Я вижу драгоценный камень и проклинаю удачу, когда замечаю, что самая крупная змея обвилась вокруг него, как лоза.

Я шагаю к драгоценности, и существо обнажает клыки. Змея полосатая, черно-желтая, как линии дня и ночи. Две стороны света. Как добрая магия, которой когда-то владела моя семья, и темная магия, которой мы пользуемся сейчас.

Змея следит за моими движениями.

– Я знаю тебя, – произношу я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.

Я не моргаю, позволяя нашим взглядам встретиться.

Встаю на колени рядом со змеей, мое сердце колотится от страха от того, что я так близко от такого смертоносного существа.

Я поджимаю губы.

Король превратил мою семью в смертоносных тварей. Я выросла, думая, что зло однозначно. Казалось, как только клятва крови овладеет мной, я стану монстром, неспособным чувствовать или творить добро.

Часть меня боялась, что я никогда не смогу искупить свою вину.

Но я никому не присягала на верность и должна узнать себя лучше.

Я должна научиться доверять своей силе и не нападать на других из-за страха быть отвергнутой. Я не должна бояться вещей, которых я не знаю или не понимаю. Например, людей, которые вздрагивают при виде моих глаз.

Змея наблюдает за мной.

– Я изменю то, что мы сделали, – обещаю я существу. – Я собираюсь все исправить.

Протягиваю руку и беру драгоценный камень.

Язык змеи трепещет, и я немного паникую, когда она начинает шипеть. Вскоре я понимаю, что это скорее призыв, нежели нападение. Оставшиеся змеи ползут к своей королеве, они касаются моих ног. Когда они достигают змеи, охранявшей драгоценность, они сливаются с ней.

Десятки существ, радуга цветов и размеров, превращающихся во что-то новое.

Клубок быстро начинает обретать форму, и через мгновение из сотен змей поднимается женщина.

Ее тело представляет собой смесь кожи и яркой чешуи, которая блестит в темноте пещеры. Зеленые волосы ниспадают до щиколоток, а глаза – такие большие и яркие, словно зеркало моих собственных глаз – отражают мое благоговение.

– Селестра, – произносит она легким, как ветер, голосом.

Голос богини.

Асклепина.

Богиня-покровительница моей семьи стоит передо мной.

Асклепина, первая из ведьм Сомниатис. Богиня змей и бессмертия. Целитель и Защитник.

Она красивее, чем я могла себе представить.

Я склоняю голову, не зная, что еще делать.

Нежная рука поднимает мой подбородок.

– Королевам не нужно склоняться, – говорит она. – Особенно перед прошлым.

Ее голос не похож ни на что, что я когда-либо слышала раньше. Он звучит сладко, как мед, гладко, как шелк, и тепло, как заходящее солнце.

– Это действительно вы, – пораженно шепчу я.

Асклепина кивает, наблюдая за мной глазами, похожими на лесной мох. Чешуйки на ее коже переливаются.

– Благодаря этим испытаниям ты научилась верить в себя и свои силы, – говорит она. – Ты доказала свою мудрость в принятии гармонии. Ты поняла, что иногда врагов можно сделать союзниками, если только мы им это позволим. Настоящий правитель понимает, что мир – это конечная цель любой власти.

– Моя мать рассказывала мне истории о вас, – шепчу я.

– И люди однажды будут рассказывать истории о тебе.

Мое сердце порхает в груди, словно бабочка.

Я так много хочу у нее спросить. Бесконечный поток вопросов, так что я даже не знаю, с чего начать. О клятве на крови или о том, удастся ли моей матери когда-нибудь освободиться от власти короля. О загробной жизни или о том, обрели ли ведьмы Тавмы покой.

О Ноксе.

Я протягиваю ладонь, чтобы показать змеиную метку.

Асклепина смеется, и этот прекрасный звук обволакивает меня целиком.

– Двое детей, способных изменить мир, – произносит она. – Я пометила вас, чтобы вы осознали свою общую судьбу и у нас была возможность исправить серьезную ошибку.

«Ошибка Изольды », – думаю я. Когда она помогла королю завоевать Тавму и привязала нас к нему.

Асклепина касается моей щеки теплой ладонью. Ее прикосновение похоже на утреннюю прохладу.

– Я лишь надеюсь, что судьба не оборвется.

Я хмурюсь.

– Что вы имеете в виду?

Она не отвечает, но смотрит вверх, на край ямы.

Я следую за ее взглядом.

Нокс.

В панике я вцепляюсь ногтями в грязь и вылезаю из змеиной ямы. Нокс неподвижно лежит на полу пещеры.

Я бросаюсь в его сторону. Кожа парня сероватого оттенка, с бледных губ слетает едва слышный стон. Я прикасаюсь рукой к его щеке.

– Нокс, – зову я. – Очнись.

Его глаза ненадолго распахиваются.

– Селестра? – спрашивает он, щурясь в темноте пещеры. – Я не могу…

Он замолкает и протягивает мне руку. Я сглатываю, крепко прижимая ее к себе.

Дыхание Нокса сбивается.

Я чувствую, как он становится холодным, его рука начинает дрожать.

Он моргает, выискивая меня глазами, мечется из стороны в сторону.

– Ничего нет, – говорит он. – Селестра, я тебя не вижу.

Я бледнею. Яд начинает действовать, уничтожая зрение и разлагая тело. Мое сердце разбивается.

– Я здесь, – шепчу я, крепче сжимая его руку. – Я здесь.