Принцесса где-то там

Я достала телефон и принялась листать ленту «твиттера». Разумеется, она пестрела кадрами и комментариями сегодняшней перестрелки, люди обсуждали, какого черта она заняла столько времени, парализовала целый квартал и когда уже полиция начнет нормально работать.

-Хочешь чая? — спросила Вики.

-Нет, спасибо, — сказала я.

Я хотела домой. Я не выспалась, у меня было легкое похмелье, отвратное настроение после расставания с Дереком, потому что полтора года так просто из жизни не вычеркнешь, я подозревала, что подвела Аманду и, вдобавок, менее часа назад разнесла человеку голову из крупнокалиберной снайперской винтовки. Простым чаепитием тут ничего не поправишь.

-Знаешь, я была против твоего назначения сержантом, — сказала Вики.

-Знаю.

-По моему мнению, ты психологически не готова для этого, — сказала она. — Твоя эмоциональная нестабильность будет только усугубляться по мере возрастания ответственности…

-Решение уже принято, — сказала я. — И если кто-то тут и допустил ошибку, то в первую очередь капитан.

-Ты могла отказаться.

-Отказываться от повышения — это не лучший способ строить карьеру.

-В жизни есть вещи и поважнее карьеры, — сказала она. — Например, дети.

-Нет, спасибо, — сказала я. — Я пока не готова.

-Никто к этому не готов, — вздохнула она. — Это новый опыт, который…

-Это ответственность, — заметила я. — А ты только что утверждала, что мне противопоказана ответственность.

-Разве ты не хочешь, чтобы по твоей квартире топали маленькие ножки?

-Для этого можно и мопса завести.

Вики вздохнула.

-Мне кажется, все твои проблемы из-за того, что ты не можешь внести определённость в вопрос с твоим отцом.

-Джон Кэррингтон — определённо мой отец, — сказала я.

Вики снова заглянула в мое личное дело.

-Безусловно, — сказала она. — Отец тот, кто вырастил и воспитал. А что насчет твоего биологического отца? Ты пыталась его найти? Поднимала архив приюта?

-В приют меня сдала моя биологическая мать, — сказала я. — Судя по анкете, ее зовут Джейн Доу.

Напротив данных об отце в той же анкете стоял прочерк.

-И что ты думаешь про свою биологическую мать?

-Ничего, — сказала я. — Это незнакомая мне женщина, которая сдала своего ребенка в приют. Наверняка у нее были для этого какие-то причины.

-Но ты не испытываешь к ней ненависти?

-Нет.

-Хм, — она сделала пометку, но не в моем личном деле, а в блокноте. — А все-таки, что насчет твоего отца? Ты работаешь в полиции, у тебя есть доступ к базам данных… Ты не искала его по нашим каналам?

-Нет, — сказала я. — Это невозможно.

-Почему?

-Он волшебник, — а все данные о них засекречены на уровне теневого правительства. Это все знают.

-Лицензированный?

-Внекатегорийный.

Вики снова вздохнула.

-Боб, ты снова закрываешься, — сказала она. — Если ты думаешь, что эти детские сказки о внекатегорийных волшебниках смогут нам помочь докопаться до причин твоих проблем, то ты ошибаешься. На каком-то этапе приемные дети воображают о том, что их настоящие родители богаты, знамениты, влиятельны, очень их любят, но не могут забрать их к себе в силу каких-то непреодолимых причин. Квантовая психология говорит нам, что тебе необходимо…

***

-Дядя Бэзил говорит, что тебе необходимо съесть это мороженое, Боб.

У меня был плохой день.

Я ходила на прослушивание в школьной театр, но главную роль мне не дали. Но, что гораздо хуже, главную роль дали Бекки, а я ее терпеть не могла.

Моя лучшая подруга заболела. Она уже третью неделю сидела дома и не могла меня поддержать. На уроке физкультуры меня толкнул Бифф, я упала и теперь у меня болела коленка. У велосипеда спустило колесо, и мне пришлось всю дорогу идти пешком и катить его рядом с собой. Вдобавок, мама собиралась на заседание книжного клуба (в этом месяце они читали «Гордость и предубеждение») и сказала, что у нее нет времени и она поговорит со мной позже.

А папа, разумеется, был на работе.

Но расстройства расстройствами, а шоколадное мороженое само себя не съест.

Дядя Бэзил стоял на лестнице, ведущей в мой домик на дереве, который они построили вместо с папой, и протягивал мне шоколадно-клубничный рожок. Сначала я хотела гордо отказаться, но второй рожок он уже распечатал и даже успел откусить, и выглядело это все слишком восхитительно.

-Ладно уж, давай.

-Отлично, — сказал дядя Бэзил. — Мне часто говорили, что я обладаю особым даром убеждения.

А еще он обладал тонким чувством момента, потому не приставал ко мне с разговорами, пока мы не доели мороженое.

-Ну и что случилось? — спросил он, хрустнув хвостиком вафельного рожка.

-Все плохо, — сказала я. — Никто меня не любит.

-Глупости, — сказал он. — Все тебя любят. Кроме Бекки, но Бекки — та еще… негодница.

-Мои родители…

-Отличные, они тебя очень любят, просто немного заняты.

-Ага, конечно.

-Факт, — сказал он.

-Ага, конечно. Никому нет до меня дела, — но это замечание сразу показалось мне несправедливым и я внесла в него дополнения. — Кроме тебя, разве что. Но ты слишком редко к нам приезжаешь. Чем ты вообще занимаешься, когда ты не здесь?

-Странствую.

-Как Беар Гриллс? — спросила я.

-Почти.

-И чем ты занимаешься в своих странствиях?