Принцесса где-то там

А еще лучше, если бы в моей жизни никогда не встречался Пеннивайз, и папе Бэзилу не пришлось бы забивать его пожарным топором у меня на глазах.

Я и сама не заметила, как слезы покатились по щекам. Два раза за два дня — это уже перебор, это я уже годовую норму выполнила. Я услышала шаги возвращающейся Элли и поспешила затереть предательские дорожки на лице.

-Сожаления бесполезны, Боб, — а это оказалась совсем не Элли. — Мы те, кто мы есть.

***

-Мы те, кто мы есть, — сказал папа Бэзил, когда мы прогуливались с ним по заднему двору. Как выяснилось потом, эта была последняя встреча у нас дома, после которой он пропал больше, чем на год, да и пересекались мы потом только на нейтральной, так сказать, территории. — Наверное, твоя мама права, и в том, что случилось, есть моя вина.

-Да ты-то тут причем? — возмутилась я. — Наоборот, ты же пришел и спас меня, и вообще…

-Есть вещи, которые мы не можем изменить, — сказал он. — Всю жизнь я притягивал к себе неприятности, и страдали от этого, как правило, наиболее близкие мне люди. Боюсь, что это свойство могло достаться тебе от меня.

-Наследственность работает не так, — авторитетно заявила я. — С точки зрения генетики это полный бред.

-Не все в этом мире определяется генетикой, — сказал он. — Тем более, в этом странном мире.

-В этом? А есть и другие?

-Да, — сказал он. — И в них тоже полно своих странностей.

-Параллельные миры?

-Что-то вроде того, — сказал он.

-Это антинаучно, — заявила я.

В детстве я вообще любила заявлять.

-Вовсе нет, — сказал он. — Даже ваша наука признает, что вселенная бесконечна. Так что можно просто сказать, что эти миры находятся слишком далеко от вас.

-Десять лет на космическом корабле лететь?

-Да, типа того.

-Мне кажется, ты мне врешь, — сказала она. — Впрочем, это не новость. Ты много лет врал, что ты мой дядя.

-Дороти сказала, что так будет лучше, — сказал он. — Что не стоит вываливать на тебя… все это. Что ты не готова.

-А теперь я, значит, готова?

-У меня не было выбора, — вздохнул он.

-Ты мог бы не рассказывать мне, как тебя позвать, — заметила я.

-Тогда бы он тебя сожрал, — сказал папа. — Бобби… в мире много странного и опасного. Когда-нибудь ты научишься справляться с этим сама. А до тех пор ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь.

-Всегда?

-И даже после того, как научишься, — улыбнулся он. — Только позови меня, и я приду.

Наверное, мне должно было стать легче жить в уверенности, что он всегда придет на помощь. И только через несколько лет я решила, что никогда больше его не позову.

***

Я повернула голову. В руках у агента Смита был букет роз и большой подарочный пакет.

-Ненавижу розы, — сказала я.

-Не знал, — сказал он и перебросил букет через живую изгородь.

Не знал, как же. С кем и при каких обстоятельствах я лишилась девственности, он знал, а про любимые цветы они, видимо, никого не спрашивали.

-Просто хотел вас поздравить, — сказал он. — Сделать вам приятное.

-А в пакете, небось, шампанское?

-Тоже выкинуть?

-Не надо, — сказала я. — Вы в курсе, что умерли?

-Нет, — сказал он.

-Вас застрелили.

-На мне был бронежилет.

Нет, не было. Я видела пятна крови, расплывающиеся по его рубашке, я трогала шею, я проверяла пульс.

-И что мы празднуем? Ваше счастливое воскрешение?

-Меня контузило, — сказал он. — Я потерял сознание. Простите, что не сумел вас прикрыть. Все, что произошло в дальнейшем — это моя вина. Я был рядом, я мог повлиять на ситуацию, я должен был это сделать, но не сумел. Понимаю, что одними извинениями тут не отделаешься, но…

-У вас есть какое-нибудь имя? — спросила я.

-Эллиот.

-Эллиот Смит?

-Да. Эллиот Уилсон Смит.

-Расстегните рубашку, Эллиот Уилсон.

Для начала он поставил пакет на землю и ослабил узел на шее, потом снял галстук и убрал его в карман пиджака. Неторопливо вытащил полы рубашки из брюк, зачем начал расстегивать пуговицы. Дойдя до последней, он распахнул рубашку и я увидела кубики пресса на гладком животе и два синяка чуть выше. На груди. Как раз такие, какие могут оставить пули, попавшие в бронежилет.

Если бы у него действительно тогда был бронежилет.

-Можно потрогать?

-Даже не знаю, Боб, — сказал он. — Настолько ли мы уже близки?

Я потыкала в него пальцем, он поморщился от боли. Похоже, что синяки были настоящие, не нарисованные. По крайней мере, пальцы в краске не испачкались.

-Была заварушка, Боб, — мягко сказал он и принялся застегивать рубашку. — В вас стреляли, в меня стреляли. Вас ранили, меня тоже зацепило. Возможно, вы увидели что-то не то, неправильно оценили ситуацию. В состоянии аффекта такое возможно.

-Значит, вот такая будет официальная версия? — уточнила я. — Что у меня едет крыша?

-Я не говорил, что у вас едет крыша, — сказал он. — Я лишь сказал, что вы могли ошибиться. Вообразить то, чего на самом деле не было.

-Я проверяла пульс на шее, — сказала я.

-Даже профессионал может ошибиться, — сказал он. — А вы — не врач, и медицинского образования у вас нет. Курсы оказания первой помощи, которые вы проходили в полиции, не в счет.

-Ладно, хорошо, убедили, — сказала я. — А как вы сделали это на самом деле?

-На мне был бронежилет.