Принцесса крови

— Ответьте мне на него, и я отвечу на ваш.

Гильом Эмери с улыбкой оглядел присутствующих.

— Бываю, Жанна, как и все люди. Думаю, как и ты. Если ты человек, конечно…

— Я человек, мессир. А теперь подумайте, как вы насытитесь, не имея рта, зубов, языка и горла? — Она оглядела упитанную фигуру мэтра Эмери. — Не будь у вас таковых, вы бы и недели не протянули. Такова воля Бога, создавшего Вас по образу и подобию своему. Не так ли? — Шепот пробежал по рядам клириков. Жанна гордо подняла голову. — Солдаты нужны для того, чтобы исполнить волю Бога. Оружие в их руках, чтобы они были сильными. Солдаты будут сражаться, мессир, отважно сражаться, и Господь милостиво дарует им победу.

Карл Валуа улыбался — Жанна была точно броня!

— Ну что, несносные рыцари, как она вам? — похожая на величественную статую, держа руки на подлокотниках кресла, лишь поведя глазами, спросила королева Иоланда.

— Она молодчина! — усмехнулся Ла Ир. — Ей палец в рот не клади!

Потон де Ксентрай утвердительно кивнул, поддержав товарища.

— Она — необыкновенна, — кивнул Жиль де Рэ. — Божественна…

Ла Тремуй, краем уха слышавший их разговор, щурил глаза и зло улыбался.

— И прекрасна к тому же, — подтвердил их слова Алансон.

Все они знали: в случае успеха в Пуатье, этой девушке предстояла возглавить, по крайней мере — номинально, целую армию. А им — стать ее ангелами-хранителями.

— Дама Жанна, — заговорил монах Сеген де Сеген, — скажите нам, на каком языке говорили с вами святые Михаил, Маргарита и Катерина, которые доносят до вас, как вы говорите, голос Господа?

— На лучшем, чем ваш, — невозмутимо ответила Жанна.

Ла Ир неистово гоготнул, но тут же, под взорами отцов церкви, притих. Священник явно смутился.

— У этого святоши лимузенский говор, — негромко заметил Алансон. Принц крови усмехнулся: — Южанин!

— Знаете ли вы о том, Дама Жанна, — строго начал епископ Пуатье Уго де Камбарель, старинный сподвижник Реньо де Шартра, — что в Писании сказано: «На женщине не должно быть мужской одежды, и мужчина не должен одеваться в женское платье, ибо мерзок перед Господом Богом твоим всякий делающий сие»? Но вы предстали перед нами в мужском костюме…

— А что сказано в Писании о женщине, которая идет сражаться с врагом, попирающим ее отечество, монсеньер?

Уго де Камбарель побледнел — он не находил ответа на этот вопрос! Епископ Пуатье отыскал взглядом архиепископа Реймсского, но тот опустил глаза. Это означало: выкручивайся, как можешь, дорогой брат.

— Я умелый воин, ваше преосвященство, — не дождавшись ответа, продолжала Жанна, — и собралась по воле Господа и моего короля делать мужское дело — с мечом в руке! Так как я, по-вашему, должна была одеться?

— Дама Жанна, — вновь заговорил Сеген де Сеген, — а если досточтимая комиссия попросит вас дать нам некое знамение, которое подтвердит, что вы действительно посланы Богом, сможете ли вы исполнить это?

Взоры всех присутствующих были обращены к Жанне — и друзей, и недоброжелателей. Все притихли. Лицо Карла Валуа напряглось — он не ожидал подобной провокации; Ла Тремуй, напротив, оживился — особенно когда побледнела Жанна. Змеиная улыбка гуляла по губам фаворита короля.

— Мы должны быть уверены, что вы — та, за кого себя выдаете, — продолжал Сеген де Сеген. — А не являетесь самозванкой, способной погубить доверенных вам солдат.

— Какое чудо можете вы показать нам? — кивнул Гильом Эмери. — Это очень важно…

Провокационный вопрос больно ранил и Жанну. Она знала, что Господь против чудес, и сила его держится на вере.

— Я не колдунья, я — посланница Господа нашего! — с вызовом бросила Жанна. — Мы понапрасну тратим время, святой отец, пока англичане все теснее сжимают в кольцо Орлеан.

— Позволь, Жанна, заметить, — оборвал ее Гильом Эмери, — нам лучше знать, как и с какой пользой мы тратим время…

— Тогда позвольте и мне заметить, мессир. Я приехала в Пуатье вовсе не для того, чтобы давать знамения и творить чудеса! Я не умею исцелять больных, это не моя стезя. Мне дано исцелить государство от английской проказы. — Сейчас ее голос звучал особенно дерзко и убедительно. — Отправьте меня в Орлеан, и я покажу вам на месте, для чего я послана! Пусть мне дадут любое количество солдат, я пойду туда и докажу свою правоту! Дофин Карл поверил мне, так отчего не верите вы? А ведь это ему, а не вам, мессир, быть помазанным на царство в Реймсе!

Гильом Эмери был в замешательстве. Члены парламента переглядывались. Улыбка сползла с губ Ла Тремуя. Восхищения прибавилось на лицах рыцарей. Во взгляде же королевы Иоланды Арагонской звучало одно: «Ты победишь».

Допрос длился с промежутками больше недели. Но чем дальше он шел, тем растеряннее чувствовали себя клирики и увереннее звучали ответы Жанны.

— Каков итог? — вечером 22 марта, после очередного заседания в королевской резиденции спросил Карл Валуа у Гильома Эмери.