Принцесса лилий

— Да вы же мне слова сказать не давали! — возмутилась Жанна. — Виконт де Шатолу то, виконт де Шатолу — се. А на карте стояла жизнь моего супруга, — которая и сейчас на волоске. Сегодня он чудом остался в живых после встречи с виконтом. Я не сержусь на вас за то, что вы попали под обаяние этого человека — если ему надо, он самый любезный кавалер на свете, но вот то, что вы решили за меня, какое счастье мне нужно — тут уж извините, тут я сама.

— Девочка моя, разве я спорю? — Слезы потекли по лицу баронессы.

Это были слезы и облегчения, и разочарования, и обиды, и радости, и всего-всего.

— Я просто хотела, чтобы ты была счастливее меня, чтобы не повторила моих ошибок.

— Вот я и не повторила, — твердо сказала Жанна. — И сегодня — самый счастливый день в моей жизни.

— Ну разве же я против? — разрыдалась еще пуще — теперь уже только от радости — баронесса де Шатонуар. — Девочка моя, я так за тебя рада! Давай выпьем за твое счастье, и я пойду лягу.

Дамы осушили по бокалу.

Затем Жанна помогла баронессе снять охотничий наряд, поскольку было понятно, что искать Мари по замку можно бесконечно, придет она лишь к вечеру, когда, по ее расчетам, охотники вернутся.

Баронесса погрузилась в беспокойный сон, а Жанна вернулась к Жерару.

Масрур протянул ей ковшик с готовым отваром.

Сказал убежденно:

— Надо пить. Раны лечить.

Жанна понюхала — пахло странно, но не сказать, чтобы противно. Она осторожно попробовала зелье на вкус сама. Подождала немного, решилась — и стала по ложечке давать Жерару, гадая, когда же вернутся Жаккетта и все остальные.

* * *

Госпожа Фатима прибыла в покои старшей сестры короля.

Там уже находились и портной, господин де Дезе, и архиепископ Анжерский.

Госпожа Фатима с достоинством поклонилась всем им.

Жаккетта подумала — и сделала то же самое.

— Вы успеете подобрать или сделать красивое платье для этой бедной девушки, у которой завтра в жизни такой важный день? — спросила портного Анна де Боже.

Господин де Дезе окинул взглядом невесту — и в его взгляде читался легкий ужас.

— Я постараюсь, — дипломатично сказал он.

— У меня в сундуке лежал до особого случая отрез монтивильерского пурпурного бархата. Вижу, что этот особый случай настал, — сказала госпожа де Боже. — Можете им воспользоваться. Моя крестница попадает в один из лучших домов Европы, куда вышла замуж и я, и она пойдет к алтарю прекрасной, как роза.

Портного больше всего смущали размеры госпожи Фатимы, требовавшие необычных расходов ткани. Когда же он услышал слова регентши, то немного успокоился.

Госпожа Фатима что-то сказала рыжему пирату.

— Мне будет позволено пойти под венец в собственных украшениях? — перевел рыжий пират.

— Конечно, дитя мое, — разрешила госпожа де Боже. — А как удалось сохранить их во время похищения?

За госпожу Фатиму ответил рыжий пират:

— Мы не теряли надежды ее спасти и привезли с собой все вещи госпожи.

— Я прошу эту даму встать вот здесь, — показал на освещенное место господин де Дезе. — Мне нужно снять мерки.

Госпожа Фатима легким шагом подошла туда, куда просили, и замерла.

Жаккетта застыла неподалеку, держа белое покрывало. Про себя она думала: «Почему госпожа Фатима не говорит сейчас по-французски, ведь она может?»

У госпожи Фатимы были на то причины, точнее, одна причина, что сидела сейчас в кресле у камина и разглядывала бедную девушку без особого одобрения. Личный духовник короля, архиепископ Анжерский, как-то не очень радовался, что его стадо пополнится на еще одну христианскую душу. Но перечить регентше в этом богоугодном деле не осмеливался.

Госпожа Фатима в свою очередь присматривалась к церковнику, от которого завтра зависело все.

Портной прямо на невесте заколол булавками драгоценный пурпурный бархат, чтобы расположить складки на юбке должным образом.

Госпожа Фатима устала стоять в одной позе, сделала неуловимое движение бедром — и бархат заиграл, начал переливаться всеми оттенками королевского пурпура.

Рыжий пират на секунду улыбнулся, потом снова придал лицу крайне серьезное и почтительное выражение.

— Я почти закончил, — пообещал портной, аккуратно убирая подготовленную к шитью юбку.

Сложив бархат, он спросил госпожу де Боже:

— А каким мехом мы отделаем платье невесты?

Госпожа де Боже на мгновение задумалась, а потом сказала:

— Мехом жениха, конечно. Он же у нас щеголял в одеждах, роскошней королевских. Надо быть скромнее. Вот соболей с его тапперта мы и пустим на отделку. Он под венец пойдет в том же наряде, что появился на Королевском совете. Сейчас я пошлю людей встряхнуть его сундуки.

— У вашего племянника — роскошные соболя, — подтвердил осторожно портной.

— Вам их доставят ровно через четверть часа, — спокойно пообещала госпожа де Боже. — И, насколько мне помнится, соболя эти покрыты прекрасной парчой. Не стесняйтесь, пустите ее на корсаж: девушка, которой я покровительствую, должна быть безупречно одета. А что может доставить большую радость жениху, чем красивая невеста?

Жаккетта подала белое покрывало госпоже Фатиме, и та в него величественно закуталась.

Регентша отдала приказ своим слугам, и они отправились грабить виконта.