Принцесса лилий

— Какое счастье, что он ее не убил! — всхлипнула Жанна. — Я боялась самого худшего… Теперь она, наверное, не захочет переступить порог нашей кухни.

— А может быть, наоборот, — утешил ее Жерар. — Может быть, только здесь она будет чувствовать себя в безопасности, похитили ведь ее в городе.

— Может быть, — благодарно сказала Жанна, целуя Жерара.

И больше они не произнесли ни слова, потому что им было не до этого.

* * *

— Я таки сунул голову в петлю, — сообщил рыжий пират Жаккетте. — Госпожа Жанна дала согласие на наш брак.

— Очень хорошо, — безмятежно сказала Жаккетта. — Госпожа Фатима будет рада.

— А ты? — обиделся пират.

— Если сообщишь это по-другому. А то от твоих слов я чувствую себя виселицей, в чью петлю сунул голову невинный человек, — отрезала Жаккетта.

— Хорошо, я выразился неудачно, — не стал отрицать рыжий пират. — Сострить хотел. Ты меня простишь?

— Прощу, — не стала ломаться Жаккетта. — Я была бы больше рада, если бы все это произошло тихо и спокойно, а не так, как сейчас.

— Я бы тоже этого хотел, — согласился рыжий. — Но по-другому не получается. Потому что это часть нашей борьбы. И все-таки, я думаю, мы устроим достойный праздник, не хуже королевского, уверяю тебя. Венчание пройдет в соборе Святых Петра и Павла.

— Когда?

— Завтра узнаем. Хотелось бы, конечно, в ближайшую пятницу или субботу, нам нельзя откладывать — герцогиню скоро увезут во Францию.

— У меня странные чувства, — призналась Жаккетта. — Голова кругом идет от всего этого.

— У меня тоже, — кивнул рыжий пират.

— А ты потом не будешь жалеть? — в лоб спросила его Жаккетта. — Ведь я — это я, а ты знаешь, какой я уродилась.

— Я хочу засыпать и просыпаться с тобой вместе, — просто сказал рыжий пират. — Мне хорошо, когда ты рядом. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — подтвердила Жаккетта.

Глава V

Утром баронесса де Шатонуар решительно собралась ехать ко двору герцогини вместе с Жанной.

С одной стороны это облегчало задачу рассказать о предстоящем венчании.

— Я хочу устроить маленькую шутку, — объяснила Жанна баронессе, пока экипаж гремел колесами по мостовой. — Я выдаю камеристку замуж…

— А вот я бы нипочем не дала разрешения своей, еще чего! — ввернула тут же баронесса. — Этак они все под венец намылятся, с них станется.

— Да бог с ней, что теперь, в мире прислуги не останется, если она станет замужней дамой? — высокомерно отмахнулась Жанна. — Суть не в этом. При герцогском дворе я хочу представить дело так, что замуж выходит Нарджис — вы оцениваете соль, госпожа де Шатонуар?

— Ах, моя девочка! — оживилась почувствовавшая интригу, как гончая кровавый след, баронесса. — Ты такая проказница! Хочешь повеселиться так же, как в Риме?

— Да лучше, чем в Риме, — не моргнув глазом, заявила Жанна. — Теперь ведь у нас есть еще и настоящая госпожа Фатима, и настоящий восточный евнух. Все будет куда достовернее. Мне хочется немного развеселить этой шуткой герцогиню Анну — она так печальна после проигранной войны…

— Да-да, — поддакнула баронесса. — Несомненно, это наш христианский долг, поддержать бедное дитя… Отъезд уже скоро?

— Никто не знает, — насторожилась Жанна. — Пока продолжаются переговоры. Французы вытягивают из Бретани последние соки. Так, во всяком случае, шепчутся при дворе.

— О времена, о нравы! — искренне возмутилась баронесса.

— Только будьте осторожны, моя дорогая, — предупредила Жанна. — В свите короля есть человек, который присутствует при переговорах. Помните того тихого виконта, что сопровождал нас в путешествии из Рима? Так вот, оказывается, он Бурбон. Он просто любит путешествовать инкогнито.

— Да ты что! — восхитилась баронесса.

— Он здесь действует в интересах Анны де Боже.

— Мерзкий соглядатай! — почувствовала конкурента госпожа де Шатонуар. — А еще благородный человек!

— И он безумец, — подытожила Жанна. — Но об этом нельзя говорить вслух. Вы меня понимаете?

— Как никто другой! — прижала руки к груди баронесса. — Безумие преследует высокие роды, уж я-то знаю. Это истинно королевская печать. Достаточно вспомнить Карла Шестого и прочих.

— Так вот господина виконта она припечатала в полной мере, — мрачно сказала Жанна. — Не дайте себя провести. С виду он — сама любезность и галантность.

— А откуда столь шокирующие сведения? — заинтересовалась баронесса.

— Герцогиня Анна мне все рассказала, — поведала чистую правду Жанна. — А ей — ее жених, Луи Орлеанский. Уж он-то, как вы понимаете, знает, о чем говорит.

— Я все понимаю, — твердо сказала баронесса, чьи глаза загорелись от восторга и предвкушения. — Надеюсь, ты мне покажешь это чудовищное исчадие ада?

* * *

Чудовищное исчадие ада (в роскошном алом костюме, отделанном соболем и при тщательно завитых локонах, что было вдвойне удивительно, учитывая, что французы размещались в военном лагере) не замедлило появиться перед дамами, стоило им лишь выйти к обществу.