Принцесса полночного бала

Однако Гален не мог сидеть без дела. Он слишком много лет вязал носки, или начищал оружие, или ставил лагерь. Поэтому каждый день вместе со щедрым обедом от тетушки он совал в сумку спицы и шерсть.

– Что ты делаешь, парень? – Дядя Райнер подошел по тропинке и остановился, нахмурившись, перед валуном, на котором устроился племянник.

Очевидный ответ был «вяжу», но Гален знал, что дядя вряд ли сочтет его забавным.

– Жду, пока Вальтер принесет мульчу для этой клумбы, – отозвался юноша, для ясности указывая на клумбу острой спицей. – Я предлагал помощь, но он настоял, что сделает это сам.

Вальтер Фогель взялся за Галена с первого дня, обучая его пользоваться различными садовыми инструментами и заставляя запоминать названия и происхождение растений, за которыми они ухаживали. В подчинении у Райнера Орма трудилась почти дюжина садовников, и все по-разному смотрели на свою работу в «королевской придури»: одни считали ее позором, другие – привилегией. В любом случае, к новичку отнеслись недружелюбно. Многие выбрали работу в садах, чтобы избежать отправки на фронт, и вид простого мальчишки, который сражался, пока они подрезали кусты, вызывал у них неловкость. Поэтому Вальтер сделал Галена личным помощником, а Гален обращал на других садовников не больше внимания, чем они на него.

Они с Вальтером уже обрезали уснувшие на зиму цветочные кусты до земли и готовились укрыть их корни мульчей для защиты от холода. Раньше Гален полагал, что садоводство, как и земледелие, во многом зависит от удачи: ты что-то сажаешь, поливаешь и надеешься, что оно вырастет.

Однако теперь ему открылся загадочный новый мир. Мир прореживания, мульчирования, подвязывания, прививки и обрезки – словно строишь укрепления против вражеских захватчиков. Стволы деревьев и целые кусты на зиму обматывали полосами мешковины. Корни ирисов, или «клубнелуковицы», весьма напоминавшие усохшую морковку, выкапывали, разделяли, а затем снова высаживали.

Кротам, мышам и другим паразитам путь в Сад королевы был заказан – второй обязанностью садовников было уничтожать непрошеных гостей, тщательно высматривая любые признаки подкапывания или обкусывания. Вальтер держал пару такс, и они бродили по саду, зорко высматривали просочившихся врагов влажными карими глазами. Их резкий лай при обнаружении жертвы перекрывал скрипучие вопли павлинов.

Наконец Вальтер, прихрамывая, вышел из-за угла с полной тачкой. Гален засунул вязанье в холщовый мешок и спрыгнул с валуна. Под присмотром недреманного ока Райнера они вдвоем старательно положили слой жирной черной мульчи поверх пеньков шток-роз. Гален в своем усердии взял на лопату слишком много, и комок мульчи упал на побуревшую траву.

– Сад надо подготовить к зиме, – изрек Райнер. – Но… – дядя наставительно поднял палец, – он должен по-прежнему радовать глаз.

– Да, сударь, – отозвался юноша, разминая комок пальцами и рассыпая его по клумбе.

– На эту зиму мы ждем очень важных гостей. Гостей королевской крови.

Гален и Вальтер резко вскинули головы, но вопрос задал юноша:

– Опять неспокойно? Аналузия?

– Нет, парень, ничего подобного, – поспешил ободрить их Райнер. Никто не хотел новой войны. – Будут приезжать и уезжать послы, и мне сказали, что принцессы тоже станут принимать гостей.

– Король подумывает о политическом браке? – задумчиво потер подбородок Вальтер. – Скорее всего, для Розы, она ведь старшая. – Лицо его затуманилось. – Разумеется, она сейчас и болеет тяжелее всех, бедная девочка. А есть еще и другие беды… – Он увидел, как смотрят на него Гален и Райнер, и осекся. – Извините, заболтался.

– Принцесса Роза больна?

То-то Гален удивлялся, что не встречает никого из принцесс в саду с тех пор, как старшая свалилась в фонтан. Его захлестнуло чувство вины. Она бы не упала, не напугай он ее, но, увидев ее там, увидев ее обращенное к бронзовому лебедю белое лицо, он почему-то вспомнил о старухе и ее странных дарах.

– Очень больна, и остальные тоже. В Бруке поговаривают, будто…

– Вальтер, Гален, – натянуто произнес Райнер, – мы не говорим о королевской семье таким фамильярным тоном. – Но когда он гордо удалялся, они расслышали недовольное бормотание: – Юные дамы отбились от рук, танцуют ночи напролет у себя в покоях…

Гален переглянулся с Вальтером. Когда дядюшка уже не мог его слышать, он сменил лопату на грабли.

– Танцуют ночи напролет у себя в покоях?

– Ты, наверное, единственный человек в Бруке, до кого не дошла эта сплетня, – отозвался Вальтер.

Некоторое время они работали в молчании, а затем старик сказал:

– Наутро после каждой третьей ночи девушки выходят из своих покоев вымотанными, а их бальные туфли оказываются стертыми до дыр. Доктор Келлинг, королевский врач, говорит, что в этом и кроется причина их затяжной болезни.

– Но я не понимаю. Если они больны, почему всю ночь пляшут? Или они выскальзывают наружу для встреч с поклонниками? Неужели стража не в силах за ними проследить?

Смешно было представлять королевских дочерей, вылезающих по ночам из окон и наряженных при этом в бальные платья и туфли, но случаются и более странные вещи, полагал Гален.