Принцессы Романовы: царские дочери

Ольга же, которая снова ожидает ребенка, вместе с мужем остается в России. Они отправляются в Ростов-на-Дону – но Деникину и его армии эти осколки романовской династии не нужны, и тогда они уехали на родину своего телохранителя, камер-казака Тимофея Ящика, в станицу Новоминскую. Именно там, в деревенской хате, и родился второй сын Ольги Александровны, внук и племянник бывших российских императоров Гурий Куликовский. Но они, семья, были вместе и были счастливы…

Тем временем «красные наступали», и Ольге с мужем пришлось снова бежать. Снова в Новороссийск, где они смогли сесть на торговое судно, отплывавшее в Турцию. «Мне не верилось, что я покидаю родину навсегда. Я была уверена, что еще вернусь. – У меня было чувство, что мое бегство было малодушным поступком, хотя я пришла к этому решению ради своих малолетних детей. И все-таки меня постоянно мучил стыд».

Вскоре они покидают лагерь для беженцев на острове Принкипо и отправляются в Белград – будущий король Сербии Александр I, в то время регент (его супругой была Мария, внучатая племянница Александра III), предложил Ольге Александровне и ее семье остаться в Сербии, но та должна была присоединиться к матери. Ксения Александровна и Мария Федоровна между тем прибыли в Англию, а потом уехали в Данию. Оттуда мать звала к себе младшую дочь.

Вдовствующая императрица и ее дочери поселились в одном из флигелей королевского дворца Амалиенборг. Но если когда-то, во времена правления отца Марии Федоровны, датской принцессы Дагмар, Дания была для ее детей вторым домом, то теперь все изменилось. Король Христиан X был вовсе не в восторге от того, что ему пришлось предоставить кров своей тетке и кузине, изгнанницам из России. До тех пор, пока другой племянник, английский король Георг V, не назначил Марии Федоровне содержание, отношения между датским правителем и новоявленными бедными родственниками были весьма напряженными. Продать свои драгоценности, по совету экономного датского короля, Мария Федоровна категорически отказывалась: это противоречило ее женской натуре – она обожала творения ювелиров, к тому же в данном случае они были памятью о прошлом…

Вскоре бывшая российская императрица со своей семьей переезжает во дворец Видере – им владели совместно Мария Федоровна и две ее сестры. Но старшая сестра была ныне вдовствующей королевой Англии, младшая – герцогиней Камберлендской, так что, конечно же, они уступили дворец в полное распоряжение сестры-изгнанницы. Теперь Мария Федоровна могла жить достойно своему высокому статусу.

Ксения Александровна решила уехать из Дании в Англию, а Сандро, с которым они фактически расстались, жил теперь в Париже. Увы, приехать в Англию он не мог, не имея разрешения британского правительства, а оно его не спешило выдавать. Да, хотя и не разведенные, они давно уже не были мужем и женой, но… семьей все-таки быть продолжали.

И кто будет теперь содержать ее, оставшуюся, как и остальные члены семьи Романовых, без средств к существованию? К счастью, на помощь снова пришел английский король, выделивший кузине Фрогмор-коттедж в Виндзорском парке.

Теперь Ольга, а не Ксения, была ближе к матери – она явилась главной ее опорой на закате жизни. Ольга Александровна должна была находиться при матери фактически неотлучно, а ведь у нее была своя семья – муж и маленькие дети.

Интересно, но вдовствующая императрица даже теперь относилась к своему зятю, мягко говоря, свысока – кем он был в глазах датской принцессы и русской императрицы? Так что его даже не приглашали к столу, когда у Марии Федоровны были гости. Но Николая Куликовского это если и расстраивало, то виду он никогда не показывал. Главное, что он был вместе с Ольгой и детьми.

Мария Федоровна прожила в эмиграции девять лет – чаще всего наедине со своими воспоминаниями, рядом с Ольгой и ее семьей. В гибель Николая и его детей она так и не смогла поверить. Ксения Александровна старалась навещать мать, как только могла. В октябре 1928 года вдовствующая императрица скончалась… Племянник, король Дании, сперва не собирался устраивать тетке пышные похороны – к чему? Но потом все-таки, по словам Ольги Александровны, уступив давлению общества, изменил свое решение.

На похороны съехались представители от всех европейских монархов и, конечно же, Романовы – те, кто выжил… «Я с иронией наблюдала за ними, – многие из них даже не вспоминали о Мама, когда она жила в изгнании». Последние годы Мария Федоровна не была нужна никому, кроме своих дочерей. Зато после нее осталось то, что представляло интерес для немалого количества людей – шкатулка с ее знаменитыми драгоценностями.

Она не хотела с ними расставаться даже тогда, когда нужда в деньгах была довольно сильной. Нет, Мария Федоровна просто хранила их – уже, скорее, как память о прошлом, а не как ценности. А после ее смерти содержимое шкатулки, и до того очень интересовавшей родственников, да и не только их, было мгновенно продано.