Принцип неверности

— Это само собой, — не стал спорить Галушко и поморщился. Вообще, вид у него был каким-то помятым и выжатым. — Надо установить аппаратуру, прорепетировать все с осветителями. Да и нам с вами не мешает просчитать пути эвакуации Хрыкина после окончания концерта. В том числе и в случае возникновения форс-мажорных ситуаций.

— А вы допускаете таковые? — быстро спросила я.

— Я всегда рассчитываю на худшее, — пробурчал Галушко, выбираясь из кресла. — Тогда мне не приходится удивляться, если что-то идет не по плану.

Я тоже поднялась.

— Забирайте моих ребят, — продолжил ворчливым тоном начальник службы безопасности, кося воспаленными глазами в сторону бара, — и поезжайте в ДК. Осмотритесь там еще разок, заодно моих орлов расставите согласно вашему плану.

— Секундочку, — прервала я его. — Насколько я помню, вы мне не начальник. Если вы забыли, я могу напомнить, что я работаю в одиночку и ни в чьих советах и рекомендациях не нуждаюсь! Когда мне что-то необходимо будет узнать, я непременно у вас этим поинтересуюсь. Так что своими орлами руководите сами, а мне предоставьте возможность выполнять ту работу, ради которой меня пригласил Арчиров.

По мере того как я это говорила, лицо у Галушко вытягивалось, в глазах его появлялось осмысленное выражение. Видимо, приняв за основу, что я ничего не смыслю в охране VIP-персон, он не собирался брать меня в расчет вообще. Я и сама, конечно же, в этом была отчасти виновата. Слишком уже увлеклась ролью провинциальной простушки. Пора это заканчивать.

— Так что вот вам план ДК, и поезжайте-ка вы туда. Осмотритесь, расставьте своих бойцов, решите, что вам делать. А мы приедем чуть позже. — Я протянула ему листок с планом ДК «Электронщик», на котором вчера вечером обозначила расстановку сил.

— А вы не так просты, как мне показалось сначала, — медленно проговорил Галушко, оглядывая меня с ног до головы.

— Первое впечатление о человеке, — парировала я, — не всегда бывает верным. Извините, если я вас разочаровала.

— Ну что ж, пусть будет по-вашему, — с затаенной угрозой в голосе, как мне показалось, выдавил Галушко. — Пусть будет по-вашему. Только смотрите, как бы не пришлось жалеть потом!

Не дожидаясь моего ответа, он развернулся и зашагал к выходу, доставая на ходу из кармана мобильник. Разбираться в тонкостях его интонаций мне было некогда. Быстро поднявшись на двенадцатый этаж, я без стука вошла в номер Хрыкина. На мое счастье, он был один — сидел на кровати и, недовольно морщась, пил какой-то сок. Судя по цвету — апельсиновый.

— Слушай меня внимательно, Хрыкин, — заявила я без предисловий. — Если ты хочешь благополучно закончить гастроли в Тарасове, с этой минуты будешь слушаться меня! — Юнец чуть не поперхнулся напитком и уставился на меня как на привидение. — На оставшиеся два дня я для тебя — и папка, и мамка, и бабка, и дедка, и вообще ангел-хранитель. Вздумаешь выкаблучиваться — пристрелят, как бекаса на болоте.

— Ты что себе позволяешь?! — обрел наконец он дар речи. — Врываешься в номер, когда я не одет, угрожаешь… Ты, вообще, кто такая?!

— Плохо понимаешь русский язык? — не удостоила я его прямым ответом. — Тогда я могу объяснить более популярно. Только сомневаюсь, что такой метод тебе очень понравится. Быстро собирайся, мы срочно уезжаем в ДК.

— С какой стати ты тут распоряжаешься?! Где моя охрана?!

— Я сказала: собирайся, все вопросы обсудим по дороге. И учти: мое терпение не безгранично.

Видимо, что-то в моем голосе прозвучало… такое, что заставило Хрыкина поверить мне на слово. Он поставил на стол стакан с напитком и, косясь на меня, начал собираться.

— Концертные костюмы не забудь взять, — предупредила я. — В гостиницу мы вернемся только вечером.

— Их уже забрали. Утром приехал Арчиров, и они вместе с Погорельцовым поехали готовить зал. Слушай, а что вообще происходит?

— Пока не знаю, но что-то может произойти, если ты, Хрыкин, будешь вести себя как избалованная дамочка и усиленно искать приключений на свои седалищные бугры.

В ДК я решила ехать по объездной дороге. Во-первых, добираться по ней было проще и спокойнее, а во-вторых, сомневаюсь, что кто-нибудь из москвичей о ней вообще знает. Не знаю, почему я так поступила, но после намеков Котехова я начала подозревать всех подряд. И вообще, мне гораздо комфортнее, когда Хрыкин у меня перед глазами.

Через двадцать минут мы с ним, никем не замеченные, рысью пробежали через фойе и сели в мою машину. Краем глаза я заметила журналистов, кучковавшихся возле бара. Хрыкин, видимо по привычке, дернулся было в их сторону, но я перехватила его за руку и силой вытащила на улицу.

До ДК мы добрались минут за двадцать. Всю дорогу Хрыкин молчал, надувшись, и смотрел исключительно в окно. У меня тоже не было особого желания с ним разговаривать. Как я и предполагала, Галушко со своей «армией» еще где-то задерживался. Заехав со стороны служебного входа, я припарковала «Фольксваген» почти вплотную к двери и скомандовала сидевшему на заднем сиденье парню:

— Жди меня здесь, я осмотрю вход.