Принуждение к боли

Мы заходим в какую-то дверь и я вижу белое помещение. Все красиво оборудовано, горит свет. Все чисто и стерильно, по сравнению с тем, что я только что видела.

– Дорогуша, знакомься, это Виктор Константинович, опытный хирург, заслуженный доктор, спас сотни жизней и продолжает теперь работать с твоим новым заказчиком. – Сергей подводит меня к не молодому мужчине с добродушным лицом, и тот протягивает мне руку.

– Кристина, – говорю я ему, – очень приятно, – пытаюсь выдавить улыбку, но у меня получается какой-то жуткий оскал.

– О, какая милашка. Мне тоже, очень приятно! Будем с тобой дружить теперь!

Он мило улыбается и начинает говорить Сергею, какая я маленькая и юная, и как я понравлюсь его хозяину.

Мне стало немного спокойнее, такой добродушный дядечка, может быть, его хозяин тоже, такой же милый?

Виктор Константинович любезно предлагает нам пройти с ним в другую комнату и выпить кофе. Мы заходим в его личный кабинет, аскетично обставленный, но такой же чистый и светлый. После стольких дней подвальной жизни, меня не перестают радовать светлые помещения. Даже если освещение искусственное.

Мы садимся за стол и начинаем пить кофе, как старые добрые друзья.

– Кристина, знаешь, для того, чтобы чего-нибудь добиться в этой жизни, нужны не знания, а люди. Я всегда был полон сил и амбиций, но это не давало мне совершенно ничего. Все навыки и решения не привели бы меня к намеченной цели, если бы не Иосиф. Как только я нашёл нужного человека, то из заслуженного врача с маленькой зарплатой я превратился в достойного человека, зарабатывающего себе на жизнь и способного обеспечить своим детям, приличную жизнь за границей. Он научил меня очень многому и я заново посмотрел на свою жизнь. Он помог мне понять, что жалость – это ужасная слабость, а при моей работе – это помеха. – хирург рассказывает мне, видимо, про своего босса, который решил меня “арендовать” у Сергея. Но зачем ему свой личный хирург? Зачем врач, такой квалификации, находиться здесь, в этом месте?

– Вы хотите сказать, что жалость – это плохое чувство? А сострадание? Сочувствие чужому горю? – удивленно спрашиваю я, раз уж он начал этот диалог, решаю его продолжить. У меня сейчас такая ситуация, что лучше всего, собрать максимум информации. Предупрежден – вооружен.

– Нет, я не то имел ввиду. Нужно уметь разделять, кому и сколько жалости ты можешь выделить. Это как хлеб, ты кормишь того, кого хочешь, но ты не можешь накормить всех голодающих. Это невозможно. Так и жалость, она ест нас изнутри. Она заставляет чувствовать свою человеческую несовершенность. Но это все можно с легкостью блокировать в себе. До встречи с Иосифом, я не понимал этого и очень сильно страдал. Переживания за чужую боль убивали меня, но я этого даже не видел. Сейчас я прозрел. Я работаю на великого человека и я горжусь, что познакомился с ним! – он говорит так восторженно, но у меня от его слов мурашки идут по коже.

– Почему он выбрал именно меня? – снова спрашиваю я и смотрю уже не только на врача, но и на Сергея. – Это случайность или он специально захотел развлекаться со мной?

– Это чистая случайность, – произнес врач.

– Он хотел именно тебя! – одновременно произнес Сергей.

Я в растерянности смотрю на обоих, складывается какая-то нелепая ситуация. Внимательно смотрю на Сергея.

– Он заказал девочку, чтобы была как можно худее. Из всех наших работниц, ты больше всего подходишь под его требования. Я показал твои фотографии и он любезно согласился взять, именно тебя. Заплатил вперед. Фактически, он мог бы тебя полностью забрать за эти деньги, но он сказал, что его интересует только аренда. – Сергей смотрит в мои глаза и продолжает все обрисовывать так, словно я и сама должна была догадаться, а не задавать глупых вопросов.

Я молча опускаю лицо в чашку и продолжаю потихоньку пить кофе. Просто, чтобы занять рот. Боюсь сболтнуть чего-нибудь лишнего.

– Сергей, почему ты решил отдать именно меня? – не выдерживаю и снова начинаю свой допрос.

– На тот период просто, я тебя не жалел, ты бросила мне вызов, поэтому ты и привлекла моё внимание из всех остальных. Тощей девочке хватило смелости бросить вызов своему боссу, который ее кормит и содержит. Ты просто сумасшедшая, мне хотелось проучить тебя.

– Почему ты решил продать меня? – не унимаюсь я.

– Дорогуша, посмотри внимательно на себя в зеркало, – он встает и берет меня за шею, тащит к зеркалу, висящему на стене. – Кого ты видишь? Скажи! На тебе же уже пробы ставить негде! На твоем лбу уже скоро появиться красный крестик. Тебя давно уже никто не хочет снимать, это означает, что ты для меня, убыточная инвестиция. Я решил напоследок заработать на тебе и освободить место в подвале. Мне нужно снимать фильмы, а ты, бездарная актриса и товарный вид уже не тот.

Опускаю голову, раньше бы я разревелась от его слов, но я уже научилась сдерживать слезы обиды, просто опускаю голову, но не плачу.