Принуждение к миру

Выщербленное полотно провинциальной дороги стремительно улетало под колеса «Урала». Стрелка спидометра указывала на восемьдесят-девяносто километров в час. Когда Алтыгар остался уже далеко позади, и машина, миновав несколько небольших поселков, спустилась в обширную, плоскую долину, по которой протекала небольшая речушка, Лавров увидел невдалеке от трассы одиноко стоящий сельский дом в окружении хозяйственных построек. Но эту мирную идиллию нарушало присутствие большой толпы, которая, как понял Андрей, громила ближайшее здание. На его глазах камнями выбили окна дома, и, сломав ворота, разъяренная толпа хлынула во двор. Одни ринулись внутрь, другие стали открывать ворота построек, откуда стали выгонять коров и лошадей.

– Что здесь происходит? – спросил он у шофера.

– Мародеры шакалят… – мрачно уведомил тот. – Пока одни занимаются сменой власти, другие разоряют фермеров.

– А ну-ка, останови! – распорядился Андрей и, выпрыгнув из кабины, громко скомандовал. – Выходи строиться!

Недоумевающие парни быстро, как горох, посыпались из кузова. Объяснив им суть происходящего, Лавров добавил:

– Эти уголовные мерзавцы под видом восстановления справедливости разоряют людей, которые кормят страну. Мы не можем этого допустить! Взять с собой пару автоматов, этого будет достаточно. Стрелять не будем, но турнуть всю эту уголовную братию просто обязаны.

Растянувшись цепью, спецназовцы решительно двинулись к ферме. Андрей и Романчук шли впереди. В это время на крыльце показались хозяева – молодые мужчина и женщина, которых мародеры толкали и били. Женщина, что-то громко крича на родном языке, безутешно плакала; мужчина с разбитым в кровь лицом стоял молча. Пронзительно, по-разбойничьи свистнув, Лавров заставил мародеров оглянуться и двинуться к воротам.

– Чего надо? – заорал один из них – мосластый, с длинными и толстыми, как у гориллы, руками. – Вы, военные, сюда не суйтесь! Это не ваше дело! Ясно? Так что проваливайте!

– А вот наши парни думают как-то иначе… – усмехнувшись, Андрей кивком головы указал на «барсов».

– Ты что, хочешь нас напугать этими салагами? Меня?! Дембеля? – выходя вперед, громила язвительно загоготал.

– Это не салаги, а армейский спецназ… – невозмутимо поправил его Лавров. – И я не советовал бы гоношиться, а то могут и холку намять. Кто и за что бил фермера?

– Ну, я ему дал, козлу этому! – вызывающе подбоченился, как догадался Андрей, главарь всей этой шайки. – Он – бакиевская шестерка, и поэтому народ…

– Врешь, скотина! – перебив его, крикнул с крыльца фермер. – Не верьте ему! Он начал приставать к моей жене и ударил ребенка. Я заступился, и меня за это избили!

Лавров прислушался – из дома явственно доносился истошный детский плач.

– Ты к народу имеешь такое же отношение, как я – к марсианам, – все так же невозмутимо ответил Батяня главарю. – Ну а раз говоришь, чтобы военные не вмешивались – да за ради бога. Касымбеков! Объясни «революционному буревестнику», что нельзя бить ни в чем не повинных людей. Тем более обижать маленьких.

– Есть, командир! – выходя вперед, Касымбеков не спеша засучил рукава. – Мой отец, между прочим, тоже фермер, я за них башку оторву! – объявил он погромщику.

– Ну, держись, салага! – завопил главарь, кидаясь на спецназовца.

В тот же миг, получив сокрушительный удар подошвой ботинка в нижнюю челюсть, громко клацнув зубами и, как видно, прикусив язык, отчего издал собачий взвизг, он кувыркнулся назад, дрыгнув в воздухе ногами.

Через мгновение, вскочив на ноги, громила со свирепым ревом вновь кинулся на спецназовца, который чуть ли не вдвое уступал ему по габаритам. Казалось, что еще секунда, и он разорвет своего противника. Но не тут-то было. Проведя четкую серию ударов, Касымбеков завершил их ударом ноги в солнечное сплетение. Главарь тут же безвольно растянулся на земле.

– Ты его не убил? – уточнил Андрей. – Он там как, дуба не даст?

– Никак нет, товарищ майор! – отозвался Касымбеков. – Отлежится – встанет.

– Ну что, граждане мародеры? – Лавров внимательно посмотрел на притихшую и оробевшую толпу погромщиков. – Всем все ясно? Тогда положить награбленное, забрать своего главаря – и марш отсюда, чтоб духу вашего здесь не было. Выполнять!

…Несколько часов спустя, вырулив из-за гряды каменистых холмов, спецназовцы увидели Бишкек в обрамлении вершин Алатоо. Обогнув город окольными путями, чтобы избежать встреч с представителями как свергнутой, так и победившей власти, «Урал» остановился у ворот военного городка. День выдался солнечным, и даже к вечеру погода больше напоминала лето, а не весну.

Едва успев искупаться под душем и переодеться, Андрей услышал чей-то стук в дверь. Это был капитан Токтогулов. Поздравив его с возвращением, капитан сообщил, что их обоих ждет подполковник Аскарбаев. На улице уже начинало темнеть, поэтому Лавров несколько удивился столь позднему приглашению.

Командир части выглядел довольным жизнью, хотя и явно был чем-то озабочен. Поздоровавшись с Андреем, он предложил присесть и, немного помедлив, спросил: