Принуждение, капитал и европейские государства. 990– 1992 гг

Согласование, очевидно, было асимметричным: не трудно увидеть, что это было противостояние пушек и посоха; постоянное разоружение государством населения увеличивало асимметрию. Но даже силовые репрессии в отношении восстающих против налогов и воинской повинности обыкновенно предусматривали серию соглашений с теми, кто сотрудничал в умиротворении, и общественное одобрение мирных средств, посредством которых простые граждане могли

законным образом добиваться исправления ошибок и несправедливостей государства. Эти средства обыкновенно включали петиции, ходатайства и представительство в местных законодательных органах. По мере того как рабочие и буржуа (и реже крестьяне) организовывались, они использовали разрешенные средства, чтобы добиваться расширения своих прав и прямого представительства. Во времена специализации государства предвосхищали или реагировали на растущие запросы буржуазии и рабочих, проводя через своих агентов такие программы, как социальное страхование, пенсии бывшим военным, государственное образование и обеспечение жильем. Претворение в жизнь всех этих программ означало появление новых департаментов, бюрократов и строчек в бюджете все более гражданского государства.

Через борьбу, согласование и непрерывное взаимодействие с держателями основных ресурсов, государство приходило к пониманию классовой структуры подвластного ему населения. Наибольшее влияние оказывали господствующие классы, так что государства, где господствовали крупные землевладельцы, развивали совершенно иные структуры, чем те, где господствовали капиталисты (Moore, 1966). Но государственным фискальным организациям, контролю над торговлей, полицейским силам и многим другим приходилось вступать в контакт также с крестьянами, ремесленниками или безземельными работниками. Соглашения, достигнутые посредством специальных переговоров, прекращавшие продолжительное сопротивление или способствовавшие народному согласию, были важным делом этих государственных институтов.

Снова нам надо представить себе весь спектр возможностей. На одном конце расположатся договоренности с сильными организациями, существовавшими до великой экспансии государственной власти и пережившими эту экспансию, в особенности, органы правления капиталистических муниципалитетов, как Амстердам. В результате этих согласований правящие органы включались в структуру государства и становились представительными институтами. В целом правители в тех районах, где находились процветающие города, обыкновенно имели дело с советами, представляющими носителей власти этого города. Так сначала князья Каталонии допускали в свои советы (кроме знати и духовенства) делегатов Барселоны и других каталонских городов, что стало прообразом позднейших трехпалатных каталонских кортесов (Corts

) (Vilar, 1962:1, 439).

На другом конце находятся договоренности, заключенные с большими блоками населения, например, со всеми землевладельцами, в особенности, в форме законодательства, устанавливающего правила налогообложения, воинской повинности и других видов деятельности государства по изъятию ресурсов.

Так, когда британский премьер–министр Уильм Питт захотел оплатить часть расходов на войну с Францией при помощи первого в Британии всеобщего подоходного налога (1799), он заключил договор с собственниками земли, капиталистами и рабочими на зарплате, инициировав билль, допускающий погашение прежнего несправедливого налога на землю (Watson, 1960: 375–376). В 1802 г. после восстановления мира с Францией (правда, неудачного) и (окончательного) в 1815 г. парламент вскоре предпринял шаги по отмене этого налога. И хотя премьер–министр Ливерпуль попытался в 1816 г. удержать подоходный налог, чтобы с его помощью отчасти погасить громадный военный долг Британии, парламент недвусмысленно посчитал, что данное соглашение о налоге было вызвано военной необходимостью (Levi, 1988: 140–143).

Между этими двумя предельными ситуациями имеются некие средние варианты. Таковы договоры между определенными группами носителей власти (как руководители церкви), которые в угнетенном и бедственном положении обыкновенно соглашаются на гарантированное государством денежное содержание и защиту, но в случае удачного сопротивления изъятию часто принуждали к созданию или признанию своих представительных органов, — например, церковных ассамблей. Генрих VIII Английский лишил свою церковь земель, прекратил ее связи с Римом и таким образом взял на себя обязательство обеспечивать постоянное денежное содержание тем священникам, которые приняли его вариант Реформации.