Приплывший дом

– Зачем меня охранять? Никуда я больше не денусь. Можешь отдыхать. Тебе еще машину вести.

– Дома отдохну, – отмахнулась великая тетя. – Сейчас мне не до сна. Как и тебе.

Она расстелила коврик под яблоней и села, прислонившись к старому мшистому стволу. Яна устроилась рядом и принялась деловито выдирать белую гриву у мультяшно-розовой пластмассовой лошади.

– Прошлый год был яблочным, – сказала великая тетя, оглядывая редкие, еще зеленые плоды, прячущиеся в листве.

Мокрые от росы яблоки свежо блестели.

– Компот я варила как раз из яблок этого дерева. В этом году оно отдыхает.

Дару не интересовало садоводство, можно было и не начинать разговор так издалека, ведь они обе его ждали. Она вытянула руку, и привеска закачалась перед лицом великой тети, словно гипнотический маятник.

– Знаешь, что это такое? – спросила Дара.

Александра Константиновна нахмурилась, но вдруг сказала то, что Дара никак не ожидала услышать:

– Приплывший дом наш.

– Что?!

Дара выскользнула из гамака и села на коврик рядом с великой тетей, подогнув по-турецки ноги. Яна мельком глянула на троюродную сестру и продолжила издеваться над игрушкой.

– Как наш? – переспросила Дара.

Признаться, разглядывая привеску, в глубине души она мечтала, что, может, у нее тоже есть шанс оказаться потомком ведьмы, но все-таки слова великой тети ее огорошили.

– Дом нашей семьи, – сказала великая тетя. – Сейчас, соберусь с мыслями, не перебивай!

Александра Константиновна выглядела такой постарев шей, усталой и растерянной, что Даре стало неловко приставать к ней с расспросами. Она пытливо всматривалась в лицо великой тети, словно пыталась прочитать на нем историю раньше слов.

И вот та заговорила:

– Я тоже не сразу связала все нити… Мой папа одно время жил в Мологе. Он был тогда еще малышом и поэтому почти не запомнил город. Моего дедушку то ли расстреляли, то ли сослали. За что, неизвестно, времена были такие. Бабушку забрали в лагерь. А папу и его сестру приютила, получается, моя прабабушка Пелагея. Да, та самая заруцкая ведьма. Она увезла внуков в Мологу. А потом объявили переселение.

Дара внутренне съежилась и до боли сцепила пальцы в замок, сжав в ладонях привеску. Неужели сейчас она услышит историю Ивы от великой тети?

– Дом, тот самый, заруцкий, ведьминский, признали при годным к сплаву, а вот соседский, Дубовых, приговорили к сносу, выдав компенсацию, на которую невозможно было купить или построить новое жилье. И куда ехать людям без угла и работы? Решили Дубовы объединиться с моей прабабушкой Пелагеей, совместно дом сплавлять, восстанавливать и вместе жить в нем.

Как раз Марья Дубова спустя много лет после переселения и рассказала нам с Галей, что наша прабабушка Пелагея была ведьмой. Но Дубовы любили ее и уважали. Такую знахарку надо было еще поискать! Пелагея помогла Марье с тяжелыми родами и после выхаживала ее.

Так вот, разобрали они все вместе ведьминский дом, связали бревна в плоты и поплыли по Волге до Рыбинска. Но случилось несчастье. Ночью в дождь столкнулся их плот, кажется, с баржей. Сестра папы, звали ее вроде Иванной, упала в воду и утонула. Она не умела плавать, – великая тетя вздохнула.

Дара молчала. У Ивы была своя версия. Не баржа врезалась в плот, а водяные украли девочку. Но, видимо, люди всегда пытаются найти логичные объяснения, когда встречаются с нечистью.

Великая тетя выдернула высокую травинку, прижавшуюся к стволу яблони и избежавшую газонокосилки.

– После переселения недолго прожила и Пелагея. Костю – моего папу – Дубовы вырастили как собственного сына, да и остался он у них единственным. Война забрала их родных детей – кто погиб на войне, кто не перенес тяжелой тыловой жизни. Папа не любил вспоминать детство. Редко нам с Галей удавалось что-то узнать у него. Он не считал себя мологжанином, ведь в Мологе прожил всего пару лет, да и те почти не запомнил. Но вот привеску нам с Галей как-то показывал. Такую же, как у тебя. Говорил, что ему украшение отдала сестра, а ей подарила бабушка. Это семейная реликвия, – великая тетя горько хмыкнула. – Я тогда думала, кому из нас с Галей папа передаст привеску. Галя-то старше была, я считала, что шансов у меня нет, поэтому немного сердилась на сестру и завидовала, конечно. Но привеска нам так и не досталась.

В детстве мне эта история про нашу утонувшую тетю, которая упала с плота, сделанного из дома, казалась очень загадочной и притягательной. Мне так хотелось обладать вещью из затопленной Мологи… А папа уже в пожилом возрасте однажды узнал, что оставшиеся мологжане иногда ездят навещать город. Вот и он как-то собрался с ними. Молога тогда тоже показалась из воды – кусочек земли, тоскливый и замусоренный. Да ты и сама его видела.

Дара кивнула.

– Больше о привеске папа не заговаривал. Я и подумала, что в ту поездку он вернул ее сестре. И удивительно, что после стольких лет ты нашла ее там же. Не сомневаюсь – это именно то украшение. Вещь-то древняя и редкая.