Приплывший дом

– Кикимора. Тоже дух, который поселяется в доме, но при этом не становится его хранителем. Скорее кикимора болезненно привязывается к жилищу и часто лютует без повода, ревнуя к нему людей. Слышала я, что именно этих духов считают особенно вредными и проказливыми. Кикимора стонет ночами, бьет посуду, мучит домашних животных и детей, путает пряжу и портит крупу, насылая мелких черных жучков. В общем, своенравничает, а задобрить ее мало кому удается. Но, наверное, все-таки от конкретного духа зависит. Духи – они как дети. Есть шебутные и озорные, а есть нежные и добродушные. Еще говорят, кикимора – мать природных духов: леших, водяных, болотниц. Рожает детей она в непогоду, когда на дворе бушует ураган или метель. Стонет кикимора жутко, а кажется, будто это ветер свистит и деревья скрипят. Новорожденные духи тут же вылетают на улицу через печную трубу, подальше от своей разъяренной мамаши. Но, думаю, ведьма может поймать нескольких и рассадить по стеклянным сосудам, чтобы служили ей и помогали.

Дара вспомнила рассказ Анны Петровны о заруцких ведьмах, которые звали бесов «деточками». Значит, эти ведьмы имели в виду не своих деток, а кикиморских.

– Когда одну деточку не вернули в срок, кикимора забрала вместо нее Иву, – поняла Дара. – Наверное, другие детки кикиморы, те, что не попали в услужение к ведьме, доставили Иванну своей матери.

– Или сама кикимора утопила ее и спрятала в подводной яме, ведь плыла семья на доме, а значит, и домашний дух был с ними, – предположила великая тетя.

– Значит, внучка ведьмы стала помощницей нечисти, – пробормотала Дара.

– Да, видимо, так, – кивнула великая тетя.

– Получается, что Иванна была коргорушей? – догадка поразила Дару. – Она была кошкой?

Великая тетя выглядела смущенной, ведь и она встречала Ру.

– Кажется, да. Но благодаря Олесе графин вернули кикиморе, и Иванна освободилась от обещания.

– Получается, все это время я общалась с ненастоящей Иванной, – горько вздохнула Дара, чувствуя себя обманутой. – Но как это вышло?

– Домашние духи умеют принимать облик хозяев жилища. Ива тогда уже пару лет жила у бабушки, поэтому кикимора без труда выдала себя за нее. Хотя нечисть всегда немного отличается. Должно быть в ее облике что-то странное, какое-то несоответствие. Уши лошадиные, например, или хвост.

– Она походила на обычную девочку. С нормальными человеческими ушами, – пожала плечами Дара. – А хвост, может, и был, но под платьем не разглядишь.

Перед мысленным взором невольно возникла улыбающаяся Иванна в зеленом платье с золотисто-рыжими косичками-баранками. Совершенно обычная девочка, если не считать того, что она собиралась поймать Дару, как птицеловы, сооружающие на лугах западни.

И тут в голове всплыла одна деталь.

– Я вспомнила! – воскликнула Дара. – У Ивы-кикиморы тоже была привеска, но у амулета не хватало лапок! Когда я чуть не утонула, то слышала шум привески, правда, мне тогда было не до этого. А шумящая привеска была, просто на коргоруше. Из-за пушистой шерсти я не разглядела украшение. Да и, честно, особо не присматривалась к кошке. В Мологе было на что посмотреть.

Настоящая Иванна всегда была рядом.

– Когда графин вернули, кикимора потеряла власть над коргорушей, – пояснила великая тетя. – Теперь девочка была вольна идти дальше туда, куда уходят все остальные, закончив свой земной путь.

– Заложный покойник, – вспомнила Дара слова Майи: вот уж не предполагала, что байки младшей сестры окажутся такими полезными. – Душа, чья жизнь трагически оборвалась, но она продолжает бродить нечистью по земле свой отпущенный срок.

– Но срок службы коргоруши определялся обещанием. Когда сосуд вернулся домой, обещание было выполнено. Наступила ее последняя ночь. Но кикиморе, видно, понравилось иметь помощницу, и она не собиралась ее лишаться, – предположила великая тетя. – Над Иванной власти кикимора уже не имела и решила превратить в коргорушу тебя.

– Да, Ива-кикимора обмолвилась, что обряды работают по обе стороны, – сказала Дара. – Кажется, человек для нечисти в их

пространстве является тоже типа нечистью. Кикимора привела меня в Мологу, угостила мороженым и дала платок. Какой же я была все-таки глупой и как легко повелась!

Доверилась, но оказалась обманутой. А надо было просто, как всегда, держаться от людей подальше. Быть одной в своем аквариуме. В одиночестве удобно и безопасно. Но вслух Дара ничего не сказала, ведь великая тетя все равно начнет возражать.

Александра Константиновна по нахмуренному лицу внучатой племянницы догадалась, что ее гложет.

– Думаю, кикиморы могут воровать не только внешность, но и память, – стала размышлять великая тетя вслух. – Кикиморы, как и кошки, привязываются к месту, а не к людям. Переезд дома для этого существа тоже оказался трагедией. Домам не свойственно переезжать из города в город. Кикимора так и не смогла попрощаться с Мологой и поэтому возвращается время от времени обратно.

– Думаю, ты права, – кивнула Дара.

Она запустила пальцы в рыжий мех лежащей рядом Чеви, и ее мысли снова вернулись к коргоруше.