Приподнявшие завесу. Карельский инцидент

Идти пришлось около часа, причем продвигались мы не по тропам, каких здесь видимо вообще не было, а что называется напролом – через бурелом и валежник! Крац – головной в нашей группе, несколько раз внезапно менял направление, запутывая нас все больше.

По мере продвижения, местность начала меняться: лес поредел, и все чаше стали появляться огромные камни, и скалистые лбы с округлыми уступами, на которых росли странные, изогнутые деревья, казавшиеся в полутьме ночного леса, хищными фигурами мистических чудовищ.

Наконец мы подошли к подножию высокой горы, и, обогнув ее примерно вполовину, уперлись в выпирающий прямо из склона массивный валун.

«Здесь находиться главный вход господа», – усмехнулся тогда Крац.

С этими словами, он подошел к этому выступу, и, нашарив сквозь облепляющий стену горной породы мох, кнопку замаскированного микрофона, произнес несколько негромких слов.

Тотчас, округлая часть валуна отделилась от горы и полоска света, бьющего казалось из самых недр, очертила границы потайной двери!

Все переглянулись, а Леонид взял меня за руку. Дверь открылась во всю ширь, представив нашему взору длинный, резко уходящий вглубь тоннель, освещенный мягким дежурным светом. Мы зашли внутрь.

То, что представилось нашим глазам потом, поражало воображение, и никто не в силах был этого скрыть! Каменный коридор сначала уходил все время вниз, затем стал постепенно уширяться, и после пятиминутного спуска, нам открылась потрясающая картина: тоннель заканчивался выходом на массивное каменное плато, созданное естественным образом самой природой. Как огромный березовый кап, крепилась эта широкая площадка к почти отвесной стене просторной пещеры, на высоте почти пятиэтажного дома. Внизу, по всему периметру, стояли направленные вверх прожектора, освещая пещеру по самые своды.

А прямо под нами стояло то, что бесспорно можно было бы назвать чудом инженерной мысли! Если представить себе крошечный городок, помещенный в жерло потухшего вулкана, то именно так, в целом, можно обрисовать возникшие у меня тогда ассоциации. По сути, это был жилой квартал, мастерски наложенный, словно на рисунке гениального творца, на внутренний ландшафт пещеры.

В металлических, «контейнерообразных» модулях, горел розоватый свет, а из боковых, как жабры акулы отверстий строения, установленного отдельно от основной группы и стоящего особняком, пробивался белый дымок. Кто-то шутливо предположил, что там готовят праздничный ужин, по случаю нашего прибытия и оказался частично прав: это был жилой корпус, а тот самый дымок – результат работы кухонных вытяжек.

Первым делом нас проводили туда и накормили. Затем, один из двух, сопровождающих нас помощников Краца, зачитал список закрепленных за каждым членом группы боксов, объявив, что до полудня мы свободны и можем потратить это время на обустройство и отдых. Нам выдали ключи и проводили в жилую зону. По пути, мы с мужем познакомились со своими ближайшими соседями по нашему корпусу «Д», расположенному несколько в стороне от других корпусов. Десятый бокс заняли те самые шведы. Говорили на русском смешно и коряво, но мы поняли, что они будут заниматься энергообеспечением «объекта», совместно с еще двумя инженерами. Кроме того, нам удалось уяснить, что они уже имели отношение к созданию «объекта»: по их проектам была разработана целая система автономного питания.

Ну а наше жилище представлял бокс № 9. Боксом – здесь называли жилые комнаты, представлявшие собой стандартные помещения, с низкими, утыканными пожарными датчиками потолками и металлической входной дверью. Окна отсутствовали. И поскольку смотреть было не на что, на противоположной от входа стене были закреплены огромные, наподобие современных фотообоев плакаты, как оказалось позже, в каждом боксе разные. У кого-то было изображено скалистое побережье неизвестного моря, а у кого-то просторы полей со стогами во время покоса. Нам же досталась такая картинка из жизни: тихое озеро во время заката. Заходящее за горизонт солнце, освещает края двух островов, разделенных узким проливом. И в этот пролив направляется длинная лодка-карелка. Ею правит сидящий на корме человек, держащий в руках короткое весло. Наверное, так и жили древние поморы или вепсы не знаю…

Внутреннее убранство комнаты, представляли собой две раздельно стоящие алюминиевые кровати, которые мы тут же сдвинули в общую. Они были оборудованы рундуками для хранения постельного белья. Ближе к входу, узкая «дверь-гармошка», наподобие тех, что устанавливают в троллейбусах, открывала проход в туалет, с железным как в поезде унитазом, такой же раковиной, и довольно ущербной душевой кабинкой. Остальная часть комнаты, была обставлена навесными открытыми полками, для хранения всяческих мелочей. Ну и стол, похожий больше на столярный верстак, входил в широкую стенную нишу, был украшен тремя выдвижными полками и «П-образным» светильником, на гибкой телескопической ножке.