Приподнявшие завесу. Карельский инцидент

Еще через два дня, созвонившись с ним с телефонного автомата, я понял, что мы добыли то, что нужно: изумленный профессор, с дрожью в голосе рассказывал, как переданное мною вещество, за какие-нибудь пятнадцать минут, расправилось с мутагенным вирусом гриппа! Он попросил еще две недели на то, чтобы провести более детальные исследования…

Время пошло и вроде бы все было спокойно. Но, спустя два дня после встречи с профессором, внезапно позвонила Ирина. Она сообщила тревожные новости: случайно ли или преднамеренно, но маму перевели в другое крыло, и контактировать с ней Ирина больше не могла. По ее словам здоровье матери резко ухудшилось, за последнее время, а накануне, она видела издалека, как к ней в палату входили какие-то люди, и это были не врачи.

Больше мне ничего не удалось узнать. Связь резко оборвалась, и после на мои звонки Ирина не отвечала. А на следующий день, на мой номер позвонил какой-то мужчина и сказал, что выколет моей матери глаза, если я обнародую хоть какую-то добытую мной информацию! Я готов был сорваться в крик от бессильного гнева и злости! Ответив, что если они тронут ее хоть пальцем, я не задумываясь «солью» все их гнусные схемы в органы. Затем я сломал свой аппарат, чтобы они не могли меня вычислить.

Я попытался абстрагироваться от охватившего меня смятения и хорошенько все взвесить. Только надежда на то, что они не тронут мать, пока существует угроза разоблачения, позволяла здраво мыслить.

Надеясь, что врагам известно не все, я купил новую сим-карту с телефоном, и, выйдя на Кирилла, посоветовал ему на время убраться из города. Затем, позвонив Тихомирову, поторопил его с исследованиями, а сам залег на дно. Самое большее, к концу следующей недели, у меня должны были появиться результаты работы ученого. Тогда я смог бы сделать новый ход.

Но все пошло не так: с того момента, как на меня вышли враги, я всегда держал сотовый выключенным, изъяв из него батарею. Но, в ночь понедельника 19-го октября, мне понадобилось сделать срочный звонок. За ту минуту пока аппарат был включен, мне на новую карту пришло странное сообщение: профессор просил меня срочно подойти к внутреннему двору университета, ссылаясь на важные сведения. Заподозрив ловушку, я отключил и этот аппарат. А вечером того же дня, при просмотре местных новостей, сердце у меня окаменело: в выпуске рассказывалось, что накануне ночью, в своем рабочем кабинете, находящимся в здании госуниверситета, был убит Петр Тихомиров – известный и уважаемый в городе человек. Я понял, что всех нас просчитали! Лишь экстренные меры могли хоть как-то исправить положение.

Моя мысль работала так: нужно договориться с этими нелюдями, чтобы они не трогали мать. Обеспечить безопасность Кирилла. Передать им ложные результаты моего расследования, напоив дезинформацией. Забрать мать и покинув страну, передать сведения спецслужбам.

На моей старой сим-карте остался номер одного из извергов. Выслушав мои условия, ответивший уже другой человек, расхохотался противным, каркающим смехом: «Поздно крысеныш», – злорадно шипел он в трубку. – «Старуха покончила с собой, надо сказать на ее же счастье. А медсестричка и молодой дуралей, уже кормят паразитов! Это конец мальчик. Вернешь второй образец, и может твой дорогой дядюшка в Харькове, проживет немного подольше… Завтра! Седьмой километр Суоявского шоссе. Тебя будут ждать в три…»

Это конец. Я пишу заключительные строки, потому что это действительно конец. Обдумывая сейчас годы, потраченные на поиски истины, я понимаю, что в конце концов гонялся за призраками: кто этот неведомый зверь, пожирающий чужие жизни и плюющий в лицо закону? Кем были те завуалированные кукловоды, что возвели хаос и зло в ранг теневой системы? Когда был основан зародыш таинственной организации? Во времена нацистского режима? Раньше? Боюсь, я этого никогда не узнаю…

Сегодня я вернусь на квартиру Кирилла, которого втянул в это грязное дело, чтобы взять образец, и поеду на встречу. Что потом? Я не знаю. Я, правда, не знаю. Моя мама, Ирина, профессор Тихомиров, Кирилл… Сколько еще? Как остановить страшный конвейер? Боюсь теперь мне это не по силам.

У меня остается лишь лезвие, спрятанное в рукаве и дикое желание оказаться в полуметре от Краца…

* * *

Влад замолчал, остекленело уставившись в одну точку: его мозг лихорадочно обрабатывал поток невероятной информации, пытаясь отреставрировать события прошлого.

Леха же, наоборот, против своего обыкновения начал оживленный монолог:

– Что за черт братишка?! А? Во что же мы все-таки влезли? Да кем они себя возомнили – богами?! Игорю что, располосовали глотку из-за какого-то сраного дерьма?! – Алексей изо всех сил, с ненавистью пнул, стоявшую у окна тумбочку: по полу рассыпались осколки графина и мелочь… – Но мы их отыщем, и тогда клянусь, я вобью их же поганый кинжал им в глотку! Ну что ты молчишь Влад?