Приручи мою душу

— Снежа, — вдруг позвала меня Соня. — Что с тобой произошло в клубе?

Я в недоумении глянула на соседку.

— В смысле? С чего ты взяла, что со мной что-то произошло?

— Ты убегала от ответа каждый раз, когда я пыталась спросить тебя о том вечере, — констатировала она. — И ты… очень изменилась. Это заметила не только я.

— Да откуда тебе знать? — в моем голосе уже звучало неприкрытое возмущение. — Мы же толком не общались все это время.

— Но с тобой общались другие.

Я резко потеряла желание разговаривать, да и вообще кататься.

— Ты ни разу не ответила, как ты вернулась домой, — осторожным тоном напомнила Соня. — И ты не выходила на связь почти сутки! Я места себе не находила, ведь мы разделились, и ты осталась одна с тем парнем…

— Я не хочу об этом говорить, — резко отрезала я.

Мое дыхание участилось, а руки перестали уверенно держать руль. Черт бы побрал эту Соню, лучше бы она на своих проблемах сосредоточилась!

— Ладно, извини, — примирительно сказала она. — Но если захочешь… знай, я всегда готова выслушать. Когда-то ты мне сказала, что некоторые вещи нельзя держать в себе, иначе…

— Ты не виновата в этом, ясно? — перебила я Соню, сделав нервный вдох. — Я знаю, что тебя дерет чувство вины, поэтому ты пытаешься докопаться. Но в этом нет необходимости! Что бы… что бы там не произошло, ты — не в ответе за это.

— Снежана, остановись, — не попросила — вдруг велела подруга.

— Мы уже возвращаемся.

— Съедь на обочину, прошу тебя! — непреклонным тоном настояла она.

Поджав губы, я резко дала по тормозам и съехала с трассы на гравийку.

— Что?! — рявкнула я на Соню.

— Меня тошнит, — сдавленно сообщила она и еле успела открыть дверь, прежде чем ее вырвало.

Когда подругу отпустило, я с пристальным взглядом протянула ей бутылку воды.

— Укачало?

Сделав пару глотков, Соня так и не откликнулась. Именно тогда меня с чего-то посетили странные подозрения.

— Соня ты что, беременна?

Вот теперь она перевела на меня свой затравленный взгляд.

--

— Что делать думаешь? — спросила я осторожно.

Подруга потупилась и слегка пожала плечами. Ясно. Я сдержала свою стерву, и не стала делиться добрым советом, что в ее случае для сомнений нет места. Сама хороша.

Как только отвезла Соню домой, сразу поехала в общагу, как никогда желая скорее попасть туда. Случай с подругой напомнил мне о собственной легкомысленности, поэтому по пути я не забыла заскочить в аптеку за тестом. К моему великому облегчению он оказался отрицательным, но я еще долго сидела на крышке унитаза с отстраненным видом глядя в пространство.

Чертов уголовник.

Яд из воспоминаний до сих пор отравлял меня его голосом. Как бы я не хотела — не могла сбежать от этого.

«Что такое Снежана? Боишься, что трахну тебя? Или что тебе это понравится…» — пробирались под кожу его слова, вызывая в душе всплеск смятения.

«Если ты здесь значит мне это нравится… Трахать тебя, видеть твое сопротивление, наблюдать как ты поддаешься и прогибаешься»

Мой всхлип отразился от глянцевых стен уборной, за которыми точно никто не услышит.

«Но ведь именно это тебе нужно… Именно эту дикость ты искала среди своих богатых сопляков»

— Черт… — сдавленно ругнулась я и, выбросив тест в урну, кинулась к раковине.

Беспощадно умыв лицо холодной водой, я взглянула на свое отражение и начала вести мысленный диалог. Да, Соня права — я никогда не отпущу это до конца, если буду держать в себе. Но я ни с кем не желала делить ни его имя, ни воспоминания связанные с ним. Ведь тогда мне точно не удастся вырвать те дни, как страницу из тетради и поверить в то, что ее не было.

Проснувшись утром следующего дня, я твердо решила, что больше не хочу строить из себя отшельницу. Написала пару смс подругам, с предложением встретится в кафе и обсудить последние сплетни. В субботу пар стояло не много, так что у меня намечалось много свободного времени. Даже настроение поднялось, когда они оперативно откликнулись и с энтузиазмом выбрали время и место.

На учебу я приехала в хорошем расположении духа и уверенностью, что с этого дня все будет иначе, и в моей жизни наступила светлая полоса. Казалось, ничто не собьет этот настрой. Даже когда прямо во время пар меня попросили пройти в кабинет ректора, я не удивилась и продолжала мысленно строить планы для проведения досуга в ближайшие дни. Лишь когда переступила порог ректората, все лишнее резко выветрилось из головы… Сердце учащенно забилось, и я застыла в шаге от двери.

— Прошу вас, проходите, Снежана Валерьевна, — любезно предложил седовласый ректор.

Отец сидел в кресле напротив и даже не обернулся — я до последнего сверлила взглядом его затылок. Ну что ж… Усевшись на второй стул в позу «примерная ученица», я озадаченным голоском обратилась к ректору:

— Какие-то проблемы, Борис Анатольевич?

— Что это значит? — снизошел вдруг папа до вопроса, небрежно кивнув на раскрытую папку с моими документами, где сверху лежало заявление о переводе.

— О… Это значит, что я перевожусь на факультет дизайна, папа, — объявила я так, будто это должно было непременно обрадовать его.