Пришелец из Нарбонны

— Дон Иешуа Онканеро напомнил нам слова раввина Гамалиила. Дон Иешуа Онканеро поменял вопросы местами и вопрос с первого места поставил на второе. Он прав. Прав и тогда, когда привел нам слова рабби Гамалиила, который из трех столпов мира на первое место ставит правду. И я начну с этого. Какова же правда? Или клевета, или доносительство. Если обвинение в доносительстве верно, то отпадает обвинение в клевете, а стало быть, если было доносительство, то клеветы не было и нет. Но основательность обвинения в клевете не исключает доносительства, о каком человек, назовем его «подозреваемый в клевете», может и не знать. Итак, на первых порах признаем: можно доказать клевету, ибо она явна, но нельзя доказать доносительство, ибо оно сокрыто. Как известно, инквизиторы молчат о доносчиках и не говорят жертвам пыток, кто их выдал. А значит, если доносительство сокрыто и его нельзя доказать, то каждое обвинение в доносительстве можно считать клеветой. Но, с другой стороны, если доносительство доказать нельзя, то нельзя доказать и клевету, ибо клевета тоже могла быть, а могла и не быть. Из этого следует… — говорящий начал крутить острый конец бороды.