Читаем Пришелец-суперзвезда полностью

Пришелец-суперзвезда

Я снова взял амулет, но на то, чтобы снова сосредоточиться, ушла минута. За несколько секунд амулет успел остыть, и мои пальцы сжались до земных размеров.

«Стань настоящим мной, стань настоящим мной!»

Я представил себя на родной планете, представил, как бегаю по красному песку со своими присосками, размахивая сенсорным усилителем, а мои шесть глаз сканируют горизонт. Направив на эту картинку всю силу своей концентрации, я почувствовал, как в теле нарастает электрический ток. Рука, держащая амулет, нагрелась до такой степени, что ладонь горела, будто я держал зажжённую спичку. На лбу выступил пот.

«Биологическое изменение производит тепло», – вспомнил я слова бабули Морщинки. И, боже мой, как же мне было жарко!

Я чувствовал, что вот-вот потеряю сознание, как вдруг мне показалось, что я таю. Я приоткрыл один глаз и посмотрелся в большое зеркало на внутренней стороне двери гримёрки. Лицо Зейна Трейси растворялось в воздухе, волосы на голове лезли обратно в череп, а моя знакомая инопланетная кожа ползла по шее и щекам, закрывая человеческое лицо. Шесть глаз вынырнули из головы и обернулись вокруг неё. Пальцы стали длинными и костлявыми, и на каждой руке выросло ещё по два. Но процесс как будто остановился, дойдя до пояса.

«Стань настоящим мной, стань настоящим мной прямо сейчас», – настойчиво повторял я.

Через несколько секунд короткие человеческие пальцы на ногах заменили присоски, и из нижней части спины выскочил сенсорный усилитель. Он был так счастлив освободиться от человеческой кожи, что принялся кружиться и визжать, как поросёнок в луже грязи.

– Бадди, нас вызывают на съёмочную площадку! – раздался за моей спиной голос Кэссиди.

Я открыл дверь гардеробной, и Кэссиди ахнула от удивления.

– Вау! – воскликнула она. – Да ты и правда неотразим, мистер Пришелец-Суперзвезда!

– Я нормально выгляжу?

– Я никогда не бывала на другой планете, но держу пари, что эти космические парни выглядят потрясающе, как и ты!

– Вы только посмотрите, кто здесь раздаёт комплименты, – улыбнулся я.

– Вас ждут на съёмочной площадке, дети, – донёсся голос из переговорного устройства на стене.

– Нам пора, – сказала Кэссиди.

Я последовал за ней по коридору к сцене. Когда мы добрались до съёмочной площадки, остальные актеры уже были там.

– Все по местам, – объявил режиссёр Жюль. – Зрители ждут.

При слове «зрители» меня как будто ударило по голове. Я осознал, что мне сейчас предстоит сделать. Присоски застыли, и я прилип к полу, как будто вляпавшись в клей. Я напряг все свои силы, отодрал ноги и на цыпочках поспешил за кулисы, туда, где должен был ждать своего выхода за дверью столовой.

– Занавес! – воскликнул Дуэйн, едва я успел занять своё место. Внезапно появились два рабочих сцены и откатили в стороны красный бархатный занавес, скрывавший нас от зрителей. Впереди открылись ряды кресел, где сидели 318 землян. Я знаю точное количество, потому что тот, у кого шесть глаз, способен считать со сверхзвуковой скоростью.

Аудитория разразилась бурными аплодисментами, а актёры помахали, улыбнулись и поклонились. Все, кроме меня. Я не мог видеть выражение своего лица, но оно представляло собой сочетание ужаса и состояния ой-я-сейчас-описаюсь.

– Мы тебя любим, Тайлер! – визжали девушки.

– Я слышу вас, леди, – сказал он.

– Друзья, все готовы смеяться? – спросил у зрителей Дуэйн.

– Да! – хором ответила публика.

– Вот и здорово, – сказал Дуэйн. – Мы подготовили для вас отличное шоу!

В столовой зажёгся свет. Пять камер заняли нужные позиции, и операторы надели наушники. Брюс, визажист с кармашками для кисточек на поясе, явился придать нам последний лоск. Когда он подошёл ко мне и слегка припудрил нос, я с трудом сдержался, чтобы не чихнуть. Меньше всего мне хотелось, чтобы мои фиолетовые сопли растеклись по его рубашке.

Дуэйн занял своё место перед рядом из пяти телемониторов, которые показывали, что записывает каждая камера. В студии наступила тишина, нарушаемая лишь громким и чётким голосом Дуэйна.

– И… начали!