Франсис Карсак

Пришельцы ниоткуда

ПРИШЕЛЬЦЫ НИОТКУДА

ВОЗВРАЩЕНИЕ КОСМИЧЕСКОГО РОБИНЗОНА

История переводов зарубежной научной фантастики у нас в стране сама по себе фантастична донельзя и, право, стоит любого из уже переведенных «зубодробительных» боевиков! Кто и когда напишет ее — эту парадоксальную, разумом принципиально не постигаемую и совершенно непредсказуемую хронику десятилетиями создававшейся системы «ложного зрения», с помощью которой российские любители фантастики смотрели на литературу малознакомого Зазеркалья?

Ну, положим, массовое появление (в приснопамятную эпоху двух «больших Г» — Главлита и Госкомиздата) многих дутых авторитетов, у себя на родине хорошо если входивших в третьи-четвертые десятки (у нас же директивно обряженных в тоги «неприкасаемых» корифеев), и, напротив, заговор молчания вокруг авторов иных легко объяснить.Идеология, цензура, а чаще- обыкновенные перестраховка, вкусовщина и невежество, прикрывавшиеся «идеологией», наличие или отсутствие у конкретных зарубежных писателей здешних влиятельных толкачей и пробивных переводчиков… Да обычная издательская дурь, наконец!

Но и во времена сравнительно недавние, ознаменованные погружением шестой части суши в одно «большое Д» (Деньги), тоже происходили вещи странные и труднообъяснимые.Книжный рынок не раз вдруг оказывался затоварен переизданиями одних и тех же,причем явно «необязательных», авторов и произведений- да в таких количествах, что и самому фанатичному их поклоннику грозила очевидная опасность переедания и гарантированного несварения желудка!Притом, что на ум немедленно приходят десятки же «обязательных» и по ею пору не переведенных…

Кстати, не нужно думать, что во времена «темного царства» идеологической цензуры не случались разного рода парадоксальные и непредсказуемые проколы. Не такой уж всесильной и безошибочной она на поверку оказалась!

Взять, к примеру, ту же «космическую оперу». Так и хочется добавить — пресловутую…

Кто только в 1960-е годы не отметился в ритуальном вытирании ног о злосчастный жанр, произведения коего — хотя бы в порядке информации отечественного читателя о царящих у них литературных нравах — наши издатели переводить не торопились! Признанных «оперных» солистов — Эдварда «Дока» Смита, Джека Уильямсона и Эдмонда Гамильтона- печатать более или менее регулярно начали только в 1990-х, а отдельные, строго дозированные, якобы «положительные образцы» раскритикованного жанра- к примеру, те же «Саргассы в космосе» мало кому в ту пору известного Эндрю Нортона!- разумеется, еще больше запутывали истинную картину.

И тем не менее по крайней мере одно произведение настоящей, подлинной «космической оперы» увидело свет аж в 1965 году- тиражом, невероятным даже в те годы: чуть ли не полмиллиона экземпляров! Стало быть, все-таки некоторое представление о жанре имели, чего не скажешь о массовом любителе фантастики.

Тогда многие советские издательства пробовали свои силы в новом и во всех отношениях привлекательном жанре.Книжкой,о которой идет речь,решило рискнуть на территории в ту пору еще не обжитой terra phantasia вновь созданное на базе Географиздата издательство «Мысль», выпустившее роман и вовсе никому не ведомого французского автора — Франсиса Карсака. Роман назывался «Робинзоны космоса2, и в 60-е годы, когда научную фантастику не покупали, а доставали — и с немалым трудом,- книжку с красными стилизованными кентаврами на обложке можно было увидеть на любом развале.

Никто, впрочем, «оперных» рецидивов в произведении соотечественника и продолжателя дела великого Жюля Верна тогда не разглядел. Искались параллели (они очевидны) с романом французского классика «Гектор Сервадак»: и в романе Карсака описано,как в результате космического катаклизма кусок земной поверхности с находившимися там людьми «откололся», залетел далеко-далеко и был «прихвачен» некой планетой, населенной разумными «кентаврами»; критики особенно упирали в своих статьях и рецензиях на «факт» мирного сосуществования землян с аборигенами…

И позже,когда на русском языке появились другие книги Карсака — «Пришельцы ниоткуда»,"Бегство Земли» и «Львы Эльдорадо»,- об авторе в печати говорилось в основном только хорошее. Особенно отмечали его гуманизм, социальный оптимизм, миролюбие и даже… «интернационализм» (раздвигая значение этого термина до галактических масштабов), а также умение строить увлекательный сюжет- достойное продолжение романтических и познавательных традиций великого соотечественника-классика, и т.п. — словом, все как положено.

Более того, светлый пример француза Карсака как бы оттенял собой ту, по мнению писавших,беспардонную,антигуманную,насквозь упадническую, пронизанную насилием и ксенофобией «космическую оперу» — авторов, естественно, поголовно заокеанских, — которой, стало быть, мало еще досталось!