Пришельцы с планеты Земля

От группы кукурбитцев к нашей группе уже направлялся Кубик.

Началось прощание.

Мальчишки, которых Славик назвал когда-то кукурузными человечками, прикасались руками к его ладони или хлопали по ней и говорили:

-Пока.

-До свидания.

-Счастливого пути.

-Еще увидимся.

Грипа, командир, догадался сказать:

-Спасибо.

"Спасибо" вслед за ним повторили вразнобой и другие.

Всем им до смерти хотелось тоже полететь и еще раз взглянуть на Землю и на зиму, но они не желали добиваться этого тем же способом, что Питя.

Кубик подошел, присел.

-Пока, ребята. Мы бы побыли у вас еще хоть пару дней, но вы ведь знаете...

-Знаем, - ответили ему. - Как здорово, что вы к нам прилетели.

-Дружба великое дело, - сказал Кубик.

-А у вас на Земле какие роботы?

-У нас придумали пока что только руку робота.

-Вот смешно.

-Зато одна рука не может воевать.

-А вам понравилась Кукурбита?

-Значит, у вас там зима?

Кубик не успевал отвечать.

-Одной рукой не повоюешь. Понравилась. Зима...

Мазиль подошел снова. Ничего не сказал, только возник в семи шагах, но все его заметили. Ну прямо соринка в глазу, даже поморгать захотелось. Художник (он все больше чувствовал себя.человеком именно этой профессии, а не астронавтом и не роботом-капралом) встал. Встал и Славик. Питя к этому времени уже сидел на его плече, держась то за воротник, то хватаясь, когда Славик поднялся, за ухо.

-Мы поехали, - произнес Кубик чисто земную фразу. - Счастливо оставаться, ребята. Мы со Славиком (Славик молчал) были рады снова повидаться с вами.

-Ты бы лучше вспомнил, как брякнулся у себя дома на пол, - вставил Питя, - когда заартачился.

-Это от кого ж ты такому такому славному слову выучился? - Кубик расплылся в улыбке.

-От Нинки, от кого же еще!

-Нуль-перелет, - сказал Кубик.

-Что? - обернулся к нему Славик.

-Ты меня видишь?

-Конечно, вижу. А...

-Питя сказал "заартачился", он сказал "Нинка", и я в ту же секунду очутился в Егоровке. На самом деле я стою сейчас во дворе Евдокимовны, а не здесь, и ты не должен меня видеть. Это называется нуль-перелет...

-Вот бы так сейчас нам обоим, - ответил Славик.

Кубик повернулся первым, за ним - Славик. Вот и пошли к кораблю. Славик обернулся, поднял обе руки, покачал ими. Поднял руки и Питя. Потом, уже подходя к кораблю, обернулся в последний раз Кубик. Он помахал рукой не только ребятишкам, а всей Кукурбите, глянув на нее - на город в летнем мареве, отчего он был похож на отражение в чуть колышущейся воде или на мираж, на голубое небо со случайным облачком на краю, на низенькие деревья вокруг космодрома - глянув на нее уже профессиональным взглядом художника - чуть прищурившись.

В корабле земляне устроились в низеньких, знакомых им креслах. На столе стояли кувшинчики с питьем и розовые горошинки в крохотных блюдечках.

-Примите, пожалуйста, таблетки, сейчас мы стартуем, - Мазиль уже стоял возле люка, ведущего в пилотскую кабину.

Кубик и Славик проглотили горошинки и застегнули на поясе широкие ремни.

-Твои друзья сейчас уснут, - сказал Мазиль Пите, - так что ты можешь спуститься к экипажу.

На этот раз Питя послушался, тем более, что его друзья уже разлеглись в креслах..

-До скорого, Славик, пока, дядя Витя! - Малыш спрыгнул с подлокотника и вместе с командиром исчез в люке в полу "пассажирского" отсека Со спящим Славиком ему було неинтересно.

Глаза землян закрылись сами собой, головы все сильнее притягивало к изголовьям, но уши все равно слышали знакомые звуки старта корабля. Потом тела отяжелели так, что невозможно было пошевелить ни ногой, ни рукой, в глазах, как в цирке, стали кружиться разноцветные обручи, постепенно удаляясь, уменьшаясь, превращаясь в разноцветный мяч, шарик, точку, яркую, как искра... Вот и она погасла и наступила темнота.

Корабль несся среди звезд, вбирая в себя ненадолго слабый свет то одной, то другой звезды, все дальше оставляя Кукурбиту, где роботы-созидатели восстанавливали вместе с ее жителями разрушенные города, оставляя и Нырех, где неизвестно что происходило.

Пробуждение

Славику снилось, что они с художником лежат на егоровском лугу, разговаривают, глядя в высокое синее небо, и вдруг ему на живот вспрыгивает лягушка. Славик вздрагивает, хочет прогнать лягушку с живота, но рука почему-то не подчиняется.

-Дядя Витя, - просит он, - сбросьте ее, пожалуйста.

-Кыш! - говорит художник. - Кыш, зеленая!

Но лягуха только перебирает задними лапками, устраиваясь поудобнее, отчего Славика раскачивает, словно он лежит не на земле, а на воде, а лягушка и не собирается покидать его живот.

А тут еще ветер принес одуванчиковую пушинку и она щекочет кончик носа, и снова нет сил поднять руку... Славик с трудом открыл глаза. Над ним было не синее небо, а матово светящийся купол потолка, на груди же сидела не лягушка, а егозил, стараясь его разбудить, Питя! Вдобавок он вытащил из кармана Славика носовой платок и кончиком щекотал его нос.

Славик сел, подхватил уже послушными руками малыша и обернулся к Кубику. Тот ворочался в кресле, но глаза пока еще не открывал.

-Прилетели! - крикнул Питя. - Знаешь, где мы?

-Где?