Пришлые и ушлые

  - Ого! Но они же как-то все-таки плодятся? - озадаченно заметил Вила'Рай.

  - Гм - на секунду задумалась лекарка - но возможно, что наша учительница не все знала досконально именно в этом вопросе. К тому же она тоже была илитиири.

  Эльф усмехнулся. К гномам илитиири относились, пожалуй, никак не лучше, чем к людям. И если про гнома можно было сказать гадость - эльфы всегда это делали с удовольствием. Справедливости ради надо отметить, что гномы платили ровно тем же.

  Галяэль глубоко вздохнула. Вила'Рай полюбовался как мягко колыхнулись ее груди. Ветерок приятно овевал разгоряченные тела.

  Заглаживая свою вину, илитиири нежно провел мягкой стороной ладони по плоскому животику супруги, погладил круглые крепкие бедра. Галяэль усмехнулась, лукаво искоса глянула на старательного супруга. Он улыбнулся в ответ.

  Эльфийка встала, подняла свою сброшенную впопыхах мантию, грустно вздохнула, потому как без слепящего дневного света ночной ясно показывал все прорехи и лоскуты порвавшейся в ходе боев и бегства одежды. Появляться на публике в таком было уже неприлично. Потом постелила мантию рядом с глядящим на супругу с восхищением мужем и удобно улеглась, с удовольствием потянувшись.

  - Трава вроде и мягкая, а локотки и коленки саднит. Посбивала, сама не заметила - не жалуясь, а просто поясняя, сказала Галяэль.

  Вместо ответа Вила'Рай наклонился и поцеловал круглые и немного зазеленившиеся от травы колешки жены.

  - Я потом пролечу, если ссадинки останутся - сказала эльфийка и нежно потрепала мужа по взлохмаченной шевелюре. Улыбнулась тихо и удобно пристроилась головкой на его груди. Дроу замер от счастья.

21.

  Некоторое время эльф лежал в дремотном блаженстве.

  - Нас скоро будет трое - тихо и заговорщицки прошептала эльфийка. Муж, пребывавшей в сладостной, истомной нирване, не сразу понял, о чем она говорит. Какие-то обрывки мыслей и странного счета пугливым ворохом пролетели в сознании, сгоряча подумалось, что обладающая некоторым даром предвиденья жрица намекает на то, что Экка зарежет из-за кинжала толстяка, а тролль сожрет Экку или наоборот, трактирщик отравит гоблиншу с троллем. Впрочем, это все оказалось настолько явной чушью, что очнувшийся от приятного морока Вила'Рай не стал озвучивать эту ахинею.

  - Что ты имеешь в виду, любимая? - просто спросил он.

  - У меня живет наш малыш - так же просто ответила она.

  - Но как ты узнала? Ведь времени прошло совсем немного? Это же только что! - поразился женской чуткости эльф.

  - Какие вы дуралеи, мужчины - засмеялась звонким колокольчиком всеведущая супруга:

  - Я поняла это раньше, как раз перед прилетом этих металлических... Не стала тебе говорить, потому что... Потому что не думала, что выживем. А теперь - совсем другое дело. Что бы впереди ни случилось - чувствую, что такого страшного уже не будет. Всякое будет, но не такое. А еще я хочу новое платье! И помыться, наконец! Как я хочу помыться!

  - Хорошо бы, чтобы ты не ошиблась. Конечно таких масштабных катастроф, чтобы вся долина вымерла и стала краем нежити, надеюсь, не будет, но нам и поменьше беды может оказаться более чем...

  - Ну да. Я и забыла, какой ты у меня осторожный и боязливый.

  - Так ведь сколько раз выручало? Тебе-то положено быть смелой, ты женщина. А я для мужчины еще ого-го какой храбрец - улыбнулся Вила'Рай.

  - Это так. Но я теперь знаю и еще кое - что - только ты об этом никому!

  - Я нем как рыба в глубокой могиле! - произнес совершенно серьезно старую формулу тишины эльф. Присловье было дурацким, с чего это рыбе лежать в могиле, но у илитиири это было серьезным обещанием молчать.

  - На нас лежит благословение самой Эйлистири! И она сейчас с нами.

  - Как?! - эльф суетливо стал прикрывать мужской срам, чтобы не оскорбить чувств богини танца.

  - Не вертись - одернула его побеспокоенная его суетой супруга.

  - Но богиня...

  - Она снисходительно относится к мужчинам. И потом не понимай все так прямо. Она не сидит рядом с нами, нет. Просто любому божеству нужно на этой земле что-то вроде якоря, пристанища. Пришлые уничтожили ее храм в нашем городке, и она велела мне принять капельку ее божественной сути в ту самую статуэтку, что была найдена у некроманта. Эта статуэтка - теперь частичка богини. Не знаю что это и откуда, но явно какое-то отношение вещица к Эйлистири имела давным давно. Наверное, это она была образцом для скульпторши. Великой скульпторши! Потому что сделать такую изысканную и изящную вещь могла только женщина.

  - И что мы должны делать?

  - Пока ничего. Хранить это сокровище как зеницу ока. Оберегать. Потом будет видно, пока больше я и сама ничего не знаю.

  - Знаешь, столько новостей сразу...

  - Ты огорчился? У тебя дыхание изменилось! - встревожилась лекарка.

  - Нет, что ты, просто уносили ноги, уносили, я еще боялся, какой у тебя откат будет, а тут раз - два и у нас малыш, да еще и благословение богини. Ты этих гиен колотила - откат свой тешила? - спросил эльф.

  - Немножко. Но для того, чтобы отвести глаза Ллос - надо было сделать жертву. А после жертвы она уже не заметила, что у Эйлистири появилось новое пристанище.