Присяжный заседатель

Она показывает на Пита, и все смеются. Очень хорошо, думает Энни, пусть повеселятся — это расположит их мнение в мою пользу.

— Допустим, я говорю вам: “Я хочу насыпать яду ему в кофе”. Вы отвечаете: “Правильно. Убей этого ублюдка. Делай что хочешь”. Разве вы после этого убийца?

— Господи Боже! — воздевает руки страховой агент, вскакивая на ноги. — Я не могу в это поверить! Неужели вы считаете, что этого типа нужно выпустить на свободу? Нельзя допустить, чтобы этот итальяшка разгуливал и плевал на закон!

Энни не улыбается, но внутренне очень довольна. “Итальяшка” — отлично сказано. Вряд ли это понравилось бабушке, в жилах которой, судя по фамилии, тоже течет итальянская кровь.

Еще один союзник, думает Энни. Курочка по зернышку клюет.

Фред Кэрью, старший следователь полиции штата Нью-Йорк сидит на письменном столе в кабинете Славко Черника и разглядывает желтый блокнот. Двое детективов в форме нетерпеливо заглядывают ему через плечо. На странице торопливым почерком написано: “2 кг. 42 тысячи. Примо. 84 тысячи долларов. Дж. Морда. Вторник, 7:00”.

Старшему следователю не нравится, что подчиненные дышат ему прямо в затылок. В кабинете слишком тесно — негде повернуться. Напарник Фреда Гарри Берд сидит на матрасе и просматривает картотеку покойного. Покачивает головой, гримасничает.

— Ну и что вы об этом думаете? — интересуется один из полицейских.

— Я думаю, что здесь слишком холодно, — отвечает Кэрью.

— Это ведь Джимми Морда, да? — любопытствует детектив.

Кэрью зовет домовладельца, который терпеливо сидит в прихожей на трехногом табурете.

— Эй, мистер!

Тот сразу вскакивает.

— Да, сэр?

— У вас тут всегда такая холодина?

— Нет, сэр. Неполадки в системе отопления.

Совершенно очевидно, что Черника прикончил Джимми Морда. Желтый блокнот лежал прямо на столе. Каракули поддаются расшифровке без особого труда. “2 кг” — это два килограмма героина. 42 тысячи — это цена за килограмм. Конечно, дороговато, зато сорт “примо”. 84 тысячи долларов — общая сумма сделки. “Дж. Морда” — это наверняка Джимми Морда из клана Гамбино. Вывод напрашивается сам собой: Черник доставлял Морде наркотики, и что-то там между ними не заладилось. Просто, как азбука. Не над чем ломать голову.

— Отпечатки пальцев? — вслух спрашивает Кэрью.

— Пока ничего, — отвечает один из полицейских.

— Джимми щупали?

Детективы обмениваются кислыми взглядами. Вот черт, думает Кэрью. Придется тащиться к Джимми Морде. Малоприятная процедура.

— Ладно, я сам с ним разберусь, — вздыхает он и спрашивает у Гарри: — Что это ты просматриваешь?

— Картотеку. Старые отчеты Черника.

— Что-нибудь любопытное?

— Ни черта. Вот, например, отчет двухлетней давности. Жена одного типа слишком часто наведывалась к какому-то парню.

— Правда? — заинтересованно спрашивает Кэрью. — Ну и что там у них было?

— Тут не написано. Наверно, читали Библию на пару. — Гарри зевает. — Будешь смотреть?

— Нет. Там все отчеты такие?

— Скоро узнаем. Придется их все просмотреть.

Кэрью снова зовет домовладельца:

— Эй, мистер, у меня вопрос.

В дверном проеме возникает тощее личико.

— Да, сэр?

— Когда вы выставили отсюда этого парня, почему вы не вышвырнули все его барахло?

— Не успел. Я немедленно это сделаю.

— Ну уж нет, — вздыхает Кэрью. — Теперь нельзя. Теперь нам придется изучать всю эту идиотскую картотеку. Как будто нам больше делать нечего.

У домовладельца вид глубоко виноватый.

— Хорошо, скажите мне вот что, — меняет тему Кэрью. — У вас тут где-нибудь падубы растут?

— Что, простите?

— Или дубы? Вы знаете, что такое “окнот”? Это последние слова убитого перед смертью.

— Нет тут никаких деревьев, — пожимает плечами домовладелец, сосредоточенно морща лоб. От стараний у него даже начинают косить глаза.

— Ладно, забудьте, — машет рукой Кэрью. Детективы из местного участка пялятся на него во все глаза, ждут инструкций.

— Ну и что? — не выдерживает один из них.

— В каком смысле?

— По-моему, все ясно. Торговля наркотиками, внутренняя разборка. Без вариантов.

Кэрью сосредоточенно смотрит на желтый блокнот, покусывает губу.

— Это верно, что без вариантов. Кажется, нам, ребята, здорово повезло, а?

Он смотрит на Гарри, Гарри смотрит на него. Они понимают друг друга без слов: дело здесь нечисто.

Энни накладывает в тарелку неаппетитного салата и, высоко держа поднос, направляется вдоль стола туда, где сидит кларнетист.

Энни принимается за работу. Когда-то в прошлом она имела дело с музыкантами — это сейчас пригодится.

Завести разговор о джазовом ансамбле, в котором играет Уилл, проще простого. Потом он рассказывает ей о детях, которым преподает музыку. Они болтают о Бенни Гудмене, о Моцарте, о Гершвине. После этого естественным образом переходят на любимые фильмы. Уилл любит фильмы про Ирландию. Энни не столько говорит, сколько слушает. Выясняется, что кларнетист любит кататься на байдарках, особенно по морю — ему ужасно нравится скользить в маленькой лодке по огромным волнам. У кларнетиста зажигаются глаза, и Энни слушает его с не меньшим энтузиазмом.