Прицел наведен

Филипп медленно обернулся и такими же непоспешными шагами направился в коридор, лишь на мгновение остановившись возле Одри:

– Значит, ты выбрала остаться с ним?

– Есть вещи, которые не прощаются. Я никогда не буду с Грантом, но и уничтожить его с моей помощью тоже не дам.

Филипп озадаченно посмотрел на её спокойное лицо, шумно выдохнул и покинул комнату, быстро спустившись по лестнице.

***

На протяжении недели, Одри всеми способами избегала встречи со своим психологом. Сначала она уверяла отца в том, что ей нужно немного побыть наедине, чтобы иметь возможность собраться силами. Через несколько дней Билл начал настаивать на её встрече с Грантом. Но видеть она его не хотела. Причиной тому было вовсе не отвращение, как в случае с Филиппом. Она заметила, как волна внезапной тревоги накрывает её, стоит лишь вспомнить о Гранте, который на самом деле является никем иным как лидером Блокады. Не сосчитать слов презрения, которые она говорила Гранту о Доминике Хардмане в тот момент, когда ещё не имела ни малейшего представление, что он и есть главный рассадник зла. Сейчас Одри казалось, что она больна раздвоением личности: одна её часть искренне ненавидит его, а другая – испытывает к нему какую-то особенную теплоту. Страх внутри бурлил не потому, что Одри боялась главаря бандитской группировки, а лишь из-за того, что она понимала: можно сдаться и пойти на поводу у своих чувств к человеку, который не заслуживает её любви.

Одри быстро укрылась одеялом, зажмурилась и приложила ладонь ко лбу, как только Билл два раза тихо постучал по двери. Через мгновение он открыл дверь и с сочувствием в добрых глазах посмотрел на дочь, которая схитрив, убедила его в том, что её одолела внезапная болезнь.

– Как ты, малышка? – спросил он.

Одри выдохнула и с обессиленным видом взглянула на него:

– Плохо.

– Может врача позвать?

– Нет, не стоит, – запротестовала она уже бодрее. – Всё пройдет.

Билл молча смотрел на дочь несколько минут. Одри косо взглянула на него, начиная задумываться о том, не переборщила ли она со своим выдуманным недугом? Кажется, отец не на шутку разволновался. Лучше бы он так переживал, когда получил предупреждение от Блокады. И эта мысль вызвала в ней очередной поток негодований. Нет, она не переборщила. Мало ему ещё досталось. Пусть переживает.

– Звонил Грант, – проговорил он после длительной паузы.

Одри резко перевела на него взгляд, затаив дыхание. Всю неделю Грант пытался с ней связаться. Она не ответила ни на один звонок, полностью игнорируя. Его настойчивость подтвердилась нескончаемыми сообщениями различного характера. Сначала их содержание было строгим, в стиле Гранта. Он буквально приказывал ей взять трубку. Через три дня он, кажется, понял, что своей суровостью ничего не добьется, и его слова в последующих сообщениях были переполнены почтения и уважения. На следующий день он не просил связаться с ним, Грант просто-напросто описал, как обстоят дела в клубе. Это сообщение заставило Одри улыбнуться. Вот чего она точно не ожидала, так это описание его рабочего дня. Так повседневно и нормально, что на мгновение сложилось впечатление, будто так и нужно. Словно он должен рассказать ей о себе. После того, как Одри захотелось ответить, она поняла, что это лишь его уловка. Грант хитростью хотел выманить её из затишья. Не вышло. Вчера Грант также отправил очередное сообщение. Видимо, нежность в нём закончилась, ибо написал он кратко и ясно. В сообщении было всего лишь два слова: «Быстро ответь!»

– И что сказал? – без особого интереса спросила Одри.

– Интересовался твоим самочувствием. Он тоже переживал за тебя, когда ты была похищена Хардманом.

– Да ты что! – наигранно удивилась Одри. – Какой хороший человек!

– Я рад, что у тебя такой заботливый психолог, – продолжил Билл в своей любимой манере нахваливать Гранта, словно он не обычный человек, а, как минимум, ангел, спустившийся с небес, чтобы прийти к ней на помощь.

Одри натянула улыбку, пытаясь промолчать и не съязвить после слов отца. Была бы возможность, Билл бы с удовольствием выдал Гранту нимб. Интересно посмотреть на дьявола с нимбом над головой. Ведь человеческий облик для него явно является притворством.

Одри посмотрела в сторону окна, вытянув шею, как только услышала звук тормозящих шин возле дома.

– Мистер Гарсиа приехал, – спокойно проговорил Билл, направляясь вниз.

– Что? – выкрикнула Одри, широко распахнув глаза. – Но я же болею, папа!

Она подскочила с кровати, откидывая прочь одеяло. Одри быстро побежала за Биллом, спотыкаясь на ступеньках. Она обогнала его и остановилась перед дверью, не давая проходу.

– Зачем ты позвал его?

– Малышка, он сам настаивал на том, что тебе пора проходить курс лечения. И правильно говорит. Ты хоть понимаешь, что пережила? Тебя похитила Блокада! Ты нуждаешься в том, что бы психолог с тобой пообщался, – без пауз протараторил Билл, строго уставившись на дочь.

Одри устало закатила глаза. Если бы папа только знал, что психолог никак не может ей помочь. Ведь он и есть лидер Блокады, который её похитил!