Притворись, что любишь (СИ)

— Да, что ты, — усмехнулся мужчина. — Я думаю в соседних номерах оценили, как тебе НЕ НРАВИТСЯ.

— Я не об этом, — наверняка, я покраснела, вспоминая, что он делал со мной и что я при этом чувствовала.

— О чем, малютка?

— Мне не нравится тебя хотеть, — опять захотелось откусить себе язык. Мужчина засмеялся. Нет, разжал. Словно лошадь, а не огромный страшный волк. Он даже приподнялся, чуть придерживая и перекатывая меня на спину. В следующий момент навис сверху.

— Ох, Эмма! — накрыл мои губы своими. Чуть прикусил. — Я смотрю, ты все играешь в недотрогу? — поинтересовался, когда я упрямо сжала губы, пытаясь не допустить внутрь проникновение его юркого языка. Боги, ведь этим ртом он недавно ласкал меня! Там ласкал! — Нравится, когда тебе не оставляют выбора? Вчера понравилось больше? — как-то зло выплюнул он.

— Нет, — зря я ему ответила. Потому что Владислав тут же воспользовался моментом. Насильно поцеловал. Он терзал мой рот с каким-то животным удовольствием и остервенением. Жестко. Долго. Я снова заплакала. Пыталась освободиться, но он просто прижал своим мощным телом к постели. Навалился всем весом. Освободиться было практически нереально. Руки оглаживали бока, волосы…

— Так нравится больше? — спросил он, отрываясь. А я с ужасом увидела, как у него снова загорелись глаза. В них не было даже намека на разум, одна животная похоть.

— Ты обещал, — всхлипнула я.

— А ты обещала не истерить, — безжалостно напомнил он, пройдясь рукой от подбородка до низа живота. Вздрогнула. — Успокойся. Не трону я тебя! — устало выдохнул он, снова ложась на спину и утаскивая за собой. — Но я действительно устал повторять это, Эмм.

Снова лежала, боясь лишний раз пошевелиться и вздохнуть. Стоило прикрыть глаза, вспоминала бешеный взгляд оборотня, горящий похотью. Я даже вообразить прежде не могла, что одним взглядом можно передать всю глубину желания. Вообразить не могла, что меня кто-то будет настолько хотеть. Но мне приятно не было, только страшно.

— Чего ты опять боишься? — видимо, Владислав решил поговорить. Это лучше, чем если он опять начнет…

— Что ты в какой-то момент не сдержишься, — честно призналась ему.

— Ох, Эмм… я контролирую себя намного лучше, чем ты себе можешь представить, — не смогла удержать сомневающийся хмык. Он скорее походил на безумца, одержимого какой-то идеей. Вчера — убить мать, сегодня — завладеть мной. — Зря не веришь, — сообщил и погладил по голове. — Если бы не контролировал, ты бы еще вчера ночью была подо мной. Вовсе не уверен, что стонала бы именно от удовольствия.

— Я тебя не понимаю, — вчера он находился в полицейском участке. Был задержан.

— А ты ничего ночью интересного не слышала? — осведомился. — Или скажешь, что крепко спала?

— Спала я плохо. А что я должна была слышать? — не понимала, куда клонит мужчина. И тут меня осенило. Волчий вой мне не показался. Быть не может! — Волчий вой? — произнесла одними губами, но Влад явно услышал.

— Он самый. Вчера было полнолуние, малышка. Ты не представляешь, какого было бороться с искушением подняться и покрыть тебя. Ты бы просто не выдержала звериного секса, а я не уверен, что удержал бы человеческую форму, — сглотнула, даже боясь представить, каково это… — Если уж сдержался вчера, думаешь потеряю контроль сейчас? Я тебе говорю это не для того, чтобы напугать. Просто не хочу, чтобы при следующей полной луне провоцировала меня. Поняла? — промолчала. — Эмма! Поняла? — повторил он настойчиво.

— Поняла.

— Вот и умница.

— Зачем ты делаешь это? — не выдержала. Я должна была знать. Слишком уж его вчерашнее поведение сильно отличалось от нынешнего. Вчера он собирался схватить меня в охапку и увезти в неизвестном направлении. А сегодня сдерживает себя, идет на какие-то уступки…

— Делаю что?

— Мне кажется, пытаешься договориться, — тихо предположила я.

— Пытаюсь, — подтвердил он. — Понимаешь, пара часов в камере остудили мой пыл…

— Сколько? — перебила я.

— Пара часов, включая транспортировку меня до полицейского участка, — терпеливо пояснил оборотень. — Я мог освободиться еще на лестнице, но делать этого не стал.

— Что это значит?

— Ты точно спать не хочешь? — вздохнул Влад. — У меня была весьма тяжелая ночь, — он не стал дожидаться моего ответа. — Я — альфа. Мать тебе что-нибудь успела рассказать?

Я ее плохо слушала, считая все россказни откровенным бредом:

— Нет.

— В стае волков всегда есть вожак. Это в природе. У оборотней примерно также. Прости, Эмм, — неожиданно сказал он.

— За что?

— Мне проще показать, — нйеожиданно мое тело выгнулось, зтаставляя меня сесть. Прямо на Владе. Мшеня словно сковало. Я больше не была хлозяйкой собственного тела. Сжав свою грудь, начала себя ласкать. Я не могла себя контролировать. Не могла ничего с этим поделать. Остановиться не могла. — Это очень сексуально, малютка, — неожиданно принуждение, которое заставляло проделывать эти отвратительные действия, пропало. Я снова распласталась на Владе. — Когда-нибудь ты поласкаешь себя для меня сама, — прокомментировал он.