Притворщица

Он закончил есть позже, когда Дени уже спал на руках Розмари. Завернув сонного мальчика в одеяльце, он заплатил по счету и вышел на улицу.

Путешествие продолжилось в молчании. В облаке теплого воздуха, идущего от кондиционера, Розмари расслабилась и вскоре, не в силах сопротивляться усталости, задремала.

Почти час спустя ее разбудила перемена в ритме движения машины. Она открыла глаза, но на землю опустилась тьма, и разглядеть что-либо вокруг было невозможно. На долю секунду Розмари охватила паника, заставив сердце лихорадочно забиться.

Она не имела ни малейшего представления о том, куда они едут. Ни малейшего представления о том, что будет, когда конечный пункт маршрута будет достигнут. И она не знала, может ли — и должна ли — зная, что Франклин носит обручальное кольцо, продолжать притворяться его женой.

Розмари глубоко вдохнула и взглянула на своего спутника, в темноте пытаясь различить выражение его лица. Он, без сомнения, понял, что она проснулась, и быстро посмотрел в ее сторону. Даже в полутьме салона Розмари ощутила силу его взгляда, ей показалось, будто по телу пробежал электрический ток. Она моментально переключила внимание на дорогу, где в свете фар мелькали встречные машины.

Да, Франклин Кэдлер был самым привлекательным мужчиной из всех, что она когда-либо встречала.

Однако внешность бывает обманчива. Террелл Хьюитт тоже был красив. И что из этого? Он оказался самым обыкновенным деспотом — самовлюбленным и ограниченным.

Террелл преподавал в художественной школе, где училась Розмари, и был хорошо известен как иллюстратор книг. Девушке польстило его внимание и комплименты, которыми он осыпал ее работы. Хоть Террелл и был старше ее на двадцать лет, юная Розмари влюбилась в него без памяти и, когда он как-то пригласил ее на вернисаж, с радостью согласилась.

У них оказалось удивительно много общих интересов. Или, по крайней мере, так тогда казалось Розмари. Она чувствовала себя с Терреллом легко и непринужденно. Спустя шесть месяцев они сыграли скромную свадьбу, на которой присутствовали только родители Розмари и кузина Террелла.

Чуть ли не с того момента, как церемония бракосочетания завершилась, поведение мужа переменилось. Его молоденькая жена довольно быстро осознала, что разница в возрасте питала его и так чрезмерно раздутое самолюбие. Терреллу очень нравилось демонстрировать Розмари друзьям и коллегам, подобно трофею, добытому в схватке или на охоте. Чувства же жены его при этом не волновали…

Обеспокоенная тем, какой оборот приняли ее мысли, Розмари прервала размышления о прошлом. Внезапно, сквозь просвет между деревьями, она заметила озерцо мерцающих огней. Деревья наконец закончились, и стал виден городок, который, должно быть, и звался Уитби. Ее взор скользнул поверх огоньков на то, что казалось серебряными лентами, сияющими и колышущимися в лунном свете.

Розмари смотрела на суровое и великолепное Северное море.

— Как красиво! — воскликнула она.

Франклин обернулся к ней и сухо заметил:

— А я думал, ты терпеть не можешь море.

Какая оплошность! С тех пор как, еще будучи подростком, Мелисса вывалилась из парусной лодки и чуть было не утонула, сестра ненавидела воду.

— Я… я просто наслаждаюсь видом, — пробормотала Розмари.

Она в который раз напомнила себе, что, хотя они с сестрой выглядели практически одинаково, их вкусы, предпочтения, мировоззрение и отношение к людям часто оказывались диаметрально противоположными.

— «Наслаждаюсь видом», — повторил Франклин насмешливо. — Что ж, все когда-нибудь делаешь в первый раз.

Розмари различила в его голосе скептическую нотку и снова удивилась тому, с какой враждебностью и цинизмом он продолжает обращаться с ней или, точнее говоря, с Мелиссой, собственной женой и матерью своего ребенка.

За долгую дорогу ей не раз хотелось выкрикнуть ему в лицо правду. Но от одного лишь взгляда на мрачного и неприступного спутника ее решимость куда-то улетучивалась.

Нужно было постоянно напоминать себе о намерении этого мужчины добиться полной опеки над Дени и о его угрозе лишить мать собственного сына. Это было достаточной причиной для того, чтобы продолжать притворяться, каким бы глупым это ни казалось, — по крайней мере, до тех пор пока Мелисса не свяжется с адвокатом.

Хотя Розмари не могла полностью принять или одобрить ту роль, которую ее заставили играть, она все же хотела дать сестре последний шанс. Вполне могло быть, что Мелисса искренне и безвозмездно преследовала интересы новорожденного сына.

Розмари снова взглянула на своего спутника. Его забота о грудном малыше казалась невероятной. Но ведь и Террелл поначалу с легкостью обманывал ее, скрывая самые неприглядные качества своего характера под очаровательной улыбкой.

Кроме того, бессмысленно было раскрывать карты, признаваясь, кто ты такая на самом деле, — ведь Франклин, естественно, попросит… Нет, потребует, чтобы она выметалась вон, и поскорее. А Розмари в сложившейся ситуации не могла оставить Дени или нарушить обещание, данное сестре.