Приусадебное убийство

— Марианна, девочка моя…

— Олег Павлович… Олег, я…

— Ничего не надо говорить, пойдем лучше потанцуем. — Он поднялся из-за стола и протянул ей руку.

Она вложила свою руку в его и позволила увлечь себя на танцпол. Они двигались в медленном танце, и она ощущала его дыхание на своих волосах. Сердце ее то замирало, то бешено колотилось, ноги становились непослушными…

— Ты, наверное, сегодня устала? — спросил он тихо.

Она хотела сказать «нет», но почему-то кивнула. Тогда он молча расплатился, оставив щедрые чаевые официанту, и повел ее к выходу.

В автомобиле они оказались вдвоем на заднем сиденье. Торнавский осторожно приподнял ее подбородок и поцеловал — сначала осторожно, трепетно, а потом так жарко, что Марианна чуть не потеряла сознание, послушно приоткрывая губы навстречу его нетерпеливому языку. Они целовались до самого приезда домой, и Марианна, выбравшись из автомобиля, ощущала головокружение.

— Что с ней?! — воскликнул подбежавший к машине Валевский. — Она пьяна?!

— Ну что вы, — отозвался с усмешкой Торнавский, — Марианна выпила всего два бокала вина.

— Я вижу, что она пьяна! — не успокаивался управляющий, сверкая глазами.

— Будет вам, Игнат Степанович, если Марианна и пьяна, то не от вина.

— Что вы с ней сделали? — взвился Валевский.

— То, о чем вы мечтали, — не скрывая ухмылки, ответил Торнавский.

— Что вы хотите сказать? — оторопел управляющий.

— Я пошутил. Сейчас скажу Татьяне, чтобы она уложила Марианну в постель.

— Моя дочь не маленькая!

Но Торнавский проигнорировал эту реплику.

— А вы, Игнат Степанович, поднимитесь ко мне в кабинет. Мне нужно с вами поговорить.

Валевский хотел возразить, но осекся под не терпящим возражений взглядом хозяина. Он развернулся и, не глядя больше ни на дочь, ни на Торнавского, ушел в дом.

Вызванная звонком Олега Павловича, из дома вышла заспанная Пальчикова.

— Таня, извини, что потревожил, — проговорил Торнавский. — Сделай одолжение, уложи Марианну в постель.

— Конечно, Олег Павлович, не волнуйтесь, — сразу все поняв, проговорила она.

— Спасибо, я всегда знал, что могу на тебя рассчитывать.

Марианна тем временем уже пришла в себя и стыдливо опустила глаза, когда к ней приблизилась Пальчикова.

— Татьяна Георгиевна, я не пьяная, — прошептала она.

Татьяна посмотрела на ее припухшие губы и улыбнулась.

— Ну и зря. Я бы на твоем месте была пьяным-пьяна.

— Татьяна Георгиевна…

— Идем, идем. Чего тут стоять? На дворе ночь.

— Ах да…

Они поднялись в комнату Марианны.

— Я только на пять минуточек в душ, — взмолилась девушка.

— Иди, а я сейчас чай тебе ромашковый принесу.

— Спасибо, Татьяна Георгиевна.

После душа и чая девушка улеглась в постель. Несмотря на теплую погоду, ее знобило.

Пальчикова наклонилась, чтобы поправить одеяло, и увидела слезы в ее глазах.

— Ты чего, Мариша? — спросила встревоженно.

— Я, кажется, люблю его, — всхлипнула та.

— Вот дурочка, — улыбнулась Татьяна.

— Почему? — прошептала Марианна, тихо всхлипывая.

— Потому что он тоже тебя любит. Поженитесь, детки у вас родятся, и будете жить-поживать.

— Вы так думаете?

— Тут и думать нечего. Спи лучше.

— Спасибо вам, — улыбнулась девушка.

— За что? — удивилась Пальчикова.

— Вы добрая… — пробормотала Марианна, засыпая.

— Эх, молодо-зелено, — вздохнула Пальчикова, вышла из комнаты и прикрыла за собой дверь.

* * *

Когда Торнавский вошел в свой кабинет, управляющий уже был там. Он стоял спиной к двери и смотрел в окно.

— И что вы там углядели, Игнат Степанович? — спросил Торнавский.

Валевский резко повернулся.

— О чем вы хотели поговорить со мной?

— Да вы садитесь, в ногах, как говорится, правды нет.

Валевский сел и немигающим взглядом уставился на хозяина.

— А поговорить я с вами хотел о вашей дочери, — произнес задумчиво Торнавский, усаживаясь напротив Валевского.

Управляющий затаил дыхание, но не произнес ни слова.

— Я хочу жениться на Марианне, — сказал Торнавский.

— Жениться? — встрепенулся Валевский.

— Жениться, — подтвердил хозяин и не смог удержаться от сарказма: — Для вас это, конечно, приятная неожиданность?

— Даже не знаю, что и ответить вам.

— Игнат Степанович, я ценю все ваши дарования, но не ожидал, что и артистический талант в вас тоже присутствует.

Валевский и не предполагал, что Торнавский догадывался о его матримониальных планах, и виновато улыбнулся, поняв, что его интриги раскрыты.

— Покажите мне отца, который не желал бы своей дочери счастья?

— Ну таких отцов на свете немало, — отозвался Торнавский. — К счастью, вы не относитесь к их числу.

Управляющий кивнул.

— Значит, вы нас, Игнат Степанович, благословляете?

— Если Марианна скажет «да», то несомненно. Она согласилась?

— Я еще не делал ей предложения.

Управляющий воззрился на Торнавского.

— Я считал, что правильным будет сначала поговорить с вами, Игнат Степанович.

Валевский согласно кивнул и через минуту спросил.

— Но ведь вы любите Марианну?

— Да, — кивнул Торнавский. — Марианна мне по сердцу. Я и сам не заметил, как она меня очаровала.

— Вы не пожалеете, Олег Павлович! Моя Марианна чистый ангел.

— Да? — улыбнулся Торнавский. — Я как-то не верю, что в столичной суете девушка может остаться ангелом.