Привет, я ветер (СИ)

- Потому что пока я здесь, то не собираюсь оставлять тебя без присмотра.

У меня перехватывает дыхание. Меня бросает в жар, потом резко начинает знобить, от волнения на лбу выступают капельки пота. Что он сейчас сказал?

Я раздумываю слишком долго. Сначала я думаю, что же ему ответить. Потом я думаю, что я слишком долго думаю.

- А если мне это не нужно? – дерзко спрашиваю я.

- Деточка, тебя никто не спрашивает, - говорит Егор Дмитриевич.

Я чувствую, будто меня загнали в клетку. Мне это абсолютно не нравится. Не люблю контроль взрослых, тем более незнакомых взрослых. По правде говоря, я его немного побаиваюсь. По сравнению со мной он выглядит таким огромным. С его силой и мощью он действительно может меня ни о чём не спрашивать.

Мы в молчании едим свои одинаковые блюда. Мне безумно нравится салат «Цезарь» с креветками, который я пробую впервые.

- В чём состоит Ваша работа? – спрашиваю я.

- Я являюсь одним из совладельцев сети отелей, расположенных по России.

- Ого, - только и могу сказать я.

Я даже не думала, что этот человек такая крупная «шишка». Наверное, подчинённые до смерти боятся его.

- Этим бизнесом я занимаюсь совсем недавно, - добавляет Егор Дмитриевич хмуро.

- А чем занимались до этого? – осторожно спрашиваю я.

- Ничем особенным, - неопределённо отвечает он.

Этот человек полон тайн. Хотелось бы мне раскрыть хоть одну из них.

- Я слышал, что случилось с твоим отцом, - говорит Егор Дмитриевич. – Мне очень жаль. Мой старший брат и твой отец были лучшими друзьями в своё время.

Этого я не знала. Одновременно я поражена тем, что мир такой тесный, и мне грустно от того, что случилось. Моего отца насмерть сбила машина, водитель скрылся и его так и не нашли. Где-то по миру ходит безнаказанный убийца моего отца. Он дышит и чувствует, а мой отец уже нет.

- Мне тоже жаль, - говорю я.

Мой отец – это больная тема. Мне больно вот уже семь лет. Семь лет назад его не стало и моя жизнь начала катиться в бездну. Как будто я сама не знаю, что загоняю себя в дерьмо. Может, мне это даже нравится.

Когда мы справляемся со всей этой едой, Егор Дмитриевич просит меню ещё раз. Я удивляюсь, потому что думала, что мы уже наелись до отвала, а оказалось, что ему хочется ещё. Мне-то уж точно ничего больше не хочется, если я съем ещё хоть кусочек, то мой живот разорвётся на куски.

Посмотрев меню, он без единого слова подходит к бару, где стоит наша официантка и что-то ей говорит. Наверное, он больше не хочет платить за меня и боится, что я тоже что-то закажу. Но я не напрашивалась на этот поздний ужин. Какой всё-таки неловкий момент.

Егор Дмитриевич садится напротив меня и слегка улыбается. Официантка приносит счёт, и он сразу же кладёт туда крупную купюру.

- Сдачи не нужно, - говорит он обалдевшей официантке.

Пока я застегаю свой балахон, Егор Дмитриевич надевает пиджак. Эта его одежда… это не обычные костюмы, которые носят офисные планктоны. Штаны заужены, а рубашка приталена, они выглядят современно, будто он побывал на показе мод в Париже и снял этот костюм с модели.

Егор Дмитриевич присаживается на край дивана и говорит мне:

- Подожди минуту.

Я повторяю его движение и тоже сажусь.

- Сколько Вам лет? – спрашиваю я.

- Двадцать девять, - отвечает он.

Он выглядит молодо. Я думала, что ему где-то около двадцати семи. Господи, он уже такой… старый.

Официантка приносит два забитых пакета.

- Ваш заказ, - говорит она, томно хлопает ресницами и уходит. Она до сих пор не может отойти от количества чаевых.

Егор Дмитриевич берет пакеты и, не говоря ни слова, идёт по направлению к выходу. Я семеню за ним. Как я сразу не догадалась, что он просто хотел заказать себе что-то домой? Возможно, он холост и ему некому готовить. А, может, у него есть жена и парочка детишек?

В этот раз я сажусь на переднее сидение машины, а на заднем покоятся пакеты с едой. Мы плавно трогаемся и едем по безлюдным улицам по направлению к моему дому. Меня начинает клонить в сон. Час уже поздний, а я ещё и наелась до отвала. Я закрываю глаза и на некоторое время отключаюсь от реальности.

Когда я снова открываю глаза, то чувствую, как кто-то несёт меня на руках к моему подъезду. Спросонья я начинаю волноваться, но Егор Дмитриевич тихо говорит мне успокоиться, он уверяет меня, что всё нормально и он просто хочет донести меня до квартиры и уложить спать. В моей сонной голове вертятся тысячи вопросов. Откуда он знает, какая у меня квартира? Хотя, возможно, он когда-то бывал здесь с братом. Почему он просто не разбудил меня и не выпроводил домой? Где мои ключи от квартиры, почему я не чувствую их у себя в кармане?

Я так сильно хочу спать, что не нахожу в себе силы задать эти вопросы вслух. Будь, как будет.

Егор Дмитриевич подымает меня на второй этаж, и я замечаю, что дверь в мою квартиру уже открыта. Он проносит меня внутрь и садит на старенький облезлый пуфик в прихожей. А потом снимает с меня мои грубые ботинки.

- Я и сама могу это сделать, - слабо отбиваюсь я.

Я боюсь запаха от ног, который он может учуять. Что поделать, у меня дешёвая обувь, вонь он неё стоит неимоверная.