Привет, Маруся!

— Скоморох. Может, кто-нибудь еще играет на гитаре? Нет? Тогда спою под фонограмму, — уверенно проговорила я.

— Ну, уж не бывать этому. Кого сейчас этим удивишь? А Кутузов профессионально владеет инструментом. Все-таки музыкалку окончил по классу гитары. С отличием, — парировала Марго.

Как же мне не хотелось участвовать в мероприятии с Кутусовым. Терпеть его не могла, не выносила вечные шуточки и подколы, грубые наезды. Если бы не уговоры Игоря, не согласилась бы. Вот есть же нормальные парни, не то что этот недалекий Стасик.

На следующий день после уроков мы репетировали наш номер. Квашняк права: под гитару песня звучала удивительно красиво, номер получился великолепный. Хотя мы бесконечно перепирались с аккомпаниатором, но двух репетиций все же хватило. Большего количества я бы не вынесла. Нельзя ждать от человека то, что ему не свойственно. Вы же не выжимаете лимон, чтобы получить томатный сок? Нет? Так и Кутузову не суждено со мной спокойно общаться, как и мне с ним. Перед выступлением, на последней репетиции, он сказал, что я неправильно стою на сцене, зажата и закомплексована. Кому он это говорит? Мне, которая тоже окончила музыкалку, но по классу сольного пения?

— Маруся, на последней фразе подними руку и плавно отведи в сторону, — сердито произнес Кутузов и показал, как это должно выглядеть, с его точки зрения.

Лучше бы не размахивал своими длинными конечностями. Левой рукой он задел стойку с микрофоном, и все это добро, медленно наклоняясь, полетело со сцены. Парень попытался подхватить, удержать, но, подавшись вперед, оступился и, понимая, что щучкой падает следом за микрофоном, инстинктивно в страхе вцепился в мою руку, увлекая за собой. Бац-бац! — и мы уже распластались на полу возле сцены, больно ударившись боками. А рядом валялись трехногая погнутая стойка, вдребезги разбитый микрофон и чудом уцелевшая гитара, едва на угодившая мне по голове.

— Убью, гад, — лежа закричала я, схватив Кутузова за воротник, парень начал было отбиваться, поймав меня за руку, но потом резко притянул к себе. Швы на блузке затрещали, и манжета оказалась в его руках. — Ух…Бестолочь. Даже не знаю, что сказать. Тебе до ста не хватает девяносто девяти. Пудель. Безмозглый волнистый попугай.

— Тебе не нравятся мои кудри? — попытался он схохмить, но, посмотрев в мои глаза, полные слез, виновато проговорил: — Прости, прости, я все исправлю, пришью, постираю, поглажу.

— Что ты исправишь? Как выступать в таком виде? Это еще хорошо в зале нет никого. Стыдобище.

— Марусь, не злись. До выступления еще есть время, сходим домой, умоемся, переоденемся и успокоимся.

— Меня зовут Стася, — поднимаясь, прорычала я.

Я весь вечер шипела разъярённой кошкой и плевалась в адрес Кутусова цианидами.

Позже, приведя себя и свое настроение в порядок, мы вышли с выступлением на концертную сцену:

В саду опустевшем тропа далеко видна,

И осень прекрасна, когда на душе весна.

Пусть годы летят, но светится взгляд,

И листья над нами шумят, –

пела я. На этот раз наш номер не пострадал от буйства моего непутевого аккомпаниатора.

— Как вы великолепно выступили! — восхищенно сказала Саша. — Всем очень понравилось исполнение песни. Слышала, как долго и громко аплодировали?

— Конечно, нас же на бис приглашали несколько раз.

— Ну, что, Маруся? Больше на меня не сердишься? — включился в нашу беседу Кутусов.

— Нет, — буркнула я.

— Тогда мы с Воропаевым тебя и Сашку проводим домой. Уже темно.

— Муху провожай. А Стасю доведу я. Мы все равно живем в одном доме, — раздался голос Лазаревского.

— Да, Кутузов, шагай домой, мне на сегодня впечатлений от тебя достаточно. Не дай бог, еще ночью приснишься.

— Да пожалуйста, — наигранно радостно сказал Кутусов, — Саш, можно тебя проводить? Думаю, мне хватит самого лучшего.

Дойдя до дома, мы с Игорем еще долго стояли возле моего подъезда и разговаривали о наших увлечениях. Оказывается, он мастер спорта по рукопашному бою.

— А почему ты выбрал медицину, а, скажем, не военную службу, как когда-то твой отец?

— Не люблю муштру. А в армии этого навалом. Нет, это не для меня, мне нравится профессия врача: уважаемая, востребованная — в общем, нужная людям. К тому же, говоря откровенно, со временем можно обрасти разными нужными связями. Это жизнь, Стася, не мое позерство, — помолчав, Игорь вдруг тихо спросил: — Мне очень неудобно интересоваться, но меня все время мучает вопрос: где твоя мать? Она не поехала с вами?