Привязанность

Это явно новая стадия развития. Поскольку у меня нет соответствующих данных, можно только догадываться, в каком возрасте она начинается. Трудно поверить, что обычно она начинается ранее двух лет. Для многих детей ее начало, по-видимому, относится примерно к трем годам. Более подробно этот вопрос обсуждается в последней главе.

Трудно сказать, на какой стадии у ребенка возникает привязанность. Ясно, что он не испытывает привязанности, находясь на стадии 1, в то время как на стадии 3 он уже вполне определенно ее проявляет. Можно ли сказать, что он испытывает привязанность, находясь на стадии 2, и если да, то в какой степени? Ответ на этот вопрос зависит от определения привязанности. Далее в этой и в последующих главах делается попытка описать некоторые внутренние процессы и внешние условия, направляющие развитие поведения младенца через все эти последовательные стадии. Прослеживая развитие ребенка, мы будем постоянно обращаться к принципам онтогенеза, уже изложенным нами в гл. 10. Это три тенденции:

а) постепенное сужение диапазона эффективных стимулов;

б) усложнение элементарных систем управления поведением и замена их более совершенными;

в) преобразование и интеграция первоначально не функционирующих систем управления поведением в функциональное целое.

Однако прежде чем отправиться в путешествие с целью изучения онтогенеза, остановимся, чтобы исследовать отправную точку, от которой мы начинаем наш путь, — поведенческое оснащение, с которым младенец приходит в этот мир.

ПОВЕДЕНЧЕСКИЙ РЕПЕРТУАР НОВОРОЖДЕННОГО РЕБЕНКА

О поведенческом репертуаре малыша в период первых месяцев его жизни написано много абсурдного. С одной стороны, новорожденного описывают так, будто его реакции совершенно не дифференцированы и находятся в зачаточном состоянии; с другой стороны, такие виды представлений и поведения, которые мы относим здесь к стадии 4, приписываются началу младенчества. Способность к научению, которой наделяется ребенок, колеблется от практически нулевой до присущей разве что трехлетнему ребенку.

Однако эти мифические представления остались в прошлом. Благодаря кропотливой и трудоемкой работе многих серьезных ученых теперь мы располагаем надежными сведениями о том, что еще недавно было предметом догадок. Читателю, которому захочется узнать об этом больше, мы советуем прочитать следующие исключительно важные обзорные статьи: о поведенческом аппарате младенца — статью Рейнголд (Rheingold, 1968); о его способностях, связанных со зрением и слухом, — Уолтерса и Парка (Walters, Parke, 1965), а также Фанца (Fantz, 1965, 1966); о процессах научения, доступных ребенку, — Липситта (Lipsitt, 1963, 1966).

Эксперименты свидетельствуют о том, что уже при рождении или вскоре после него у ребенка вступают в действие все сенсорные системы. Хотя в первые три-четыре месяца жизни его способность к различению стимулов еще относительно слаба, она все же Намного выше, чем часто считают. Как отмечает Рейнголд: «Тщательные исследования с применением усовершенствованных методик почти всегда приводят к результатам, свидетельствующим о более тонкой чувствительности, чем можно было ожидать». Наряду со многими интересными данными получены сведения о том, что с первых дней жизни ребенок способен фиксировать взгляд на световом пятне и короткое время следить за ним. В течение нескольких недель он приобретает способность воспринимать зрительные конфигурации (паттерны). Он может различать запахи, а к трем-четырем неделям уже проявляет способность по-разному реагировать на несколько звуков.

В какой степени ребенок способен различать стимулы, становится ясно из наблюдений за тем, меняются ли его реакции в ответ на изменение стимулов. Кроме того, отмечая, как младенец реагирует на различные стимулы, можно также получить ценную информацию о его предпочтениях. Например, одни звуки вызывают у него плач, в то время как другие успокаивают; на одни предметы, которые он видит, он обращает гораздо больше внимания, чем на другие. Вкус отдельных продуктов вызывает у него сосание и блаженное выражение лица, в то время как вкус других — выражение отвращения. Очевидно, что с помощью этих дифференцированных реакций ребенок оказывает немалое влияние на поступление сенсорной информации: существенно увеличивается приток одних ее видов и сводится на нет — других. Вновь и вновь обнаруживается, что эти врожденные тенденции способствуют развитию социального взаимодействия. Особый интерес в этом отношении представляют недавно полученные Фанцем сведения (Fantz, 1965, 1966) о зрительном восприятии, а также более ранние данные Хецера и Тюдора-Харта (Hetzer, Tudor-Hart, 1927), позднее уточненные Вулфом (Wolff, 1963), касающиеся слухового восприятия.