Прививка от бешенства

Вот, теперь очевидно: с возрастом все-таки происходит некоторая переоценка, даже таких безусловных классиков, как Чехов и Толстой. Причем не в части художественной и литературного мастерства, а в вещах куда более существенных для писателя – мировоззрения, интеллекта, личностных качеств. В особенности это касается хваленой, так называемой «тонкой психологичности» классиков, рассуждений об отношениях мужчины и женщины, человеческом смыслополагании, о том, что в ХХ веке стали называть «комплексами». Не говоря уж о богословских материях, в сравнении с тем же святоотеческими текстами. Толстой и правда оказывается до нелепого наивен, по-детски, но не в симпатичном, положительном смысле, а именно маргинальном. Ну у Толстого хоть нет склонности к эффектам и сюжетным фокусам. Чехов же часто поверхностен и даже искусственно-схематичен. Да он и сам был этим недоволен, и не раз признавался. Только друзья-почитатели предпочитали видеть в этом скромность и кокетство мастера. Понятно, не все так плохо.

Z – У Чеховых-Толстых ужасно много недостатков. Им прощают, а мне нет.

Беседа с умным человеком – изрядный труд. Но ведь мы не удивляемся, что изрядный труд – говорить о мироздании не с литератором а, к примеру, с астрофизиком.

Чтобы читать умные книги, не обязательно быть умным. Чтобы читать глупые книги, нужно быть глупым. Непременно.

Или немного иначе: жить глупой жизнью и читать глупые книги – чувствуете разницу?

«Даже они (женщины) мучают, терзают меня бессмысленно, бездумно. Как ребенок, отрывающий лапки мухе. Что тут анализировать, копаться в психологиях. Откуда ребенку знать, что, может быть, эта муха – в своем роде гений…»

Х старался не преувеличивать своего значения в литературе. Но и не преуменьшать.

Давеча тут сидел в одной компании. Симпатичные люди. Немного дилетанты. Пели «В горнице моей светло…»

Затих последний до мажор. Я сказал, что конкретно этот текст всегда вызывал у меня множество недоуменных вопросов. Все очень удивились. У тебя? Какие ж тут могут быть вопросы?? Вообще???

А присутствующие, надо заметить, подобрались архиярые, архипатриотичные. Даже архипассионарные. И все поклонники поэта.

Что ж, и мне нравится у него кое-что. Даже как-то взял эпиграфом к повести. Это о чем-то говорит?.. Стал бы я тратить время, жизнь, обсуждать какую-то чепуху?

Так вот. Вопросы… Кому-то может показаться, что я рассуждаю предвзято или придираюсь к словам. Уверяю, нисколько. На этот раз – никакого психоанализа. Никакой иронии-юмора. Правда. Не сейчас, не вчера я это придумал. Давным-давно, еще когда песня звучала в «Пионерской зорьке» и «Утренней звезде» – это резало слух…

Итак. «В горнице…» Для начала, что такое «горница»? Открываем академический словарь. «Неотапливаемая, чистая комната в крестьянском жилище. Использовалась как парадное помещение, иногда – как кладовая. Могла строиться на верхнем этаже. Светлица». Собственно, так я всегда и понимал. А как иначе? Тем более, в данном, нарочито пафосном произведении. Что-то возвышенное. Горница, горний… Одно ясно: в деревнях особ не говорят «горница». Ненатуральное слово, литературщина. Во горнице молодые кузнецы. Может, в 18-м веке?

Сразу воспоминание о доме моего деда, где была такая вот просторная горница-мезонин. Справедливости ради, не в деревне, а в «поселке». Деревня была через дорогу. С общей колонкой. И те же коровы, козы, ульи…

В горнице «моей». Почему «моей»? Конечно, это не какой-то там частнособственнический инстинкт лирического героя, свойственный крестьянину-середняку или кулаку, да и вообще крестьянину. С единственной целью «застолбить территорию». Мол, горница МОЯ. И весь этот дом – МОЙ!.. Понятно, «моя» в данном контексте – просто очерчивает некое личное, условное пространство, некое уединение души поэта.

В горнице «светло». (Кстати, лишний раз подтверждает предположение о высоком расположении горницы). Но светло – от ночной звезды. Просто красивость, гипербола, скажет кто-то. Ох уж эти «звезды» поэтов! Лично мне использование данного символа, да еще многократно, особенно после хрестоматийного «Гори, гори моя звезда!..», кажется, мягко говоря, навязчивым. Из того же ряда что и пожухлая репродукция «Незнакомки», вырезанной из «Огонька», висевшей в каждой «горнице». Обрамленный лубок, китч, базарная работа… И, к слову сказать, то, что, в отличие от городских, деревенские жители находились, да и находятся, в относительной культурной изоляции, понятно, вынужденной, не делает пресловутую репродукцию более значительным культурным артефактом.

Теперь что касается света от звезды… Как известно (причем не только астрономам), звезды, будучи точечными объектами, не могут ничего ОСВЕЩАТЬ в принципе. Ибо они – только СВЕТЯТ. Главным образом, в поэтическом смысле. Светят, горят, шевелят лучами сердце… Луна, к примеру, может. Зарницы, или там одинокий фонарь на столбе, что на краю села, у околицы – другое дело…