Призрачные рощи

Мне было грустно и легко той ночью, когда я вот так шла к мертвому городу Мудре – по шелковым пескам, в тишине, чувствуя печаль оттого, что закончилось что-то важное в моей жизни, и одновременно предвкушая нечто более правильное, более желанное впереди…

33. Идущие в вечность

Еще год назад Мудра была прекраснейшим из городов Лайонассы. Теперь это кладбище. Ледяная могила синего стекла, в которой навеки замерли, недвижимые, те, кто верил в себя, в науку, в вечность. Я не смог пройти сквозь городские врата. Я оплакал мой дом, глядя на проклятую землю, и развернул коня. Однажды наш народ возродится. Все возрождается в этом мире.

Из записок Эйндика из Дома Ищущих, Первого Короля-на-Чужбине, 1148 год

Я стояла под останками древних въездных ворот.

«Идущие в вечность приветствуют тебя, искатель», – гласила полустертая надпись на арке. Развалины убегали вперед на многие мили.

Надеюсь, ребята где-то там.

Но даже если да, мне придется помучиться, чтобы отыскать их. Кричать в Мудре нельзя – каждый шолоховец знает это с самого детства, – ведь в ее синих чертогах живет множество хищных духов, каннибалов и черных кладоискателей, гулей, шакалов и небо знает кого еще.

Это город мертвых, и мертвыми он пытается сделать всех незваных гостей.

Бредя по пустынным улицам, я вскоре наткнулась на лунные часы. За все века, что минули с падения Срединного государства, никто в Лайонассе не пытался изменить календарь – мы слишком ленивы для этого, кажется, – а потому часы показывали верную дату и время даже сейчас.

Выяснилось, что мое путешествие в Хаос заняло всего пятнадцать часов. По сравнению с тем, что я нафантазировала, – идеально!

Приободрившись, я стала… потихонечку раздеваться.

У стриптиза было логическое объяснение: я решила привязывать лоскуты одежды вдоль дороги там, где прошла, – в качестве хлебных крошек из старой сказки. Конечно, был шанс, что, увидев обрывки ткани, друзья получат сердечный приступ: убили, разорвали, съели Страждущую! – но я надеялась, что их психика крепче, чем моя.

А надежда – прекрасный попутчик. Дорогу она не подскажет, но всегда готова поднять настроение.

После часовых блужданий я заметила вдалеке тонкую струйку дыма, поднимающуюся в небо. Я побежала туда, но это оказался всего лишь костер пустынных каннибалов.

Несколько крупных чумазых существ, отдаленно напоминающих людей, устроились на некогда прекрасной площади Неистощимого Источника. Они переговаривались на своем рычаще-хохочущем языке, а над костром висела, жарясь, туша шакала. Я хотела обойти каннибалов за добрую милю, как вдруг увидела на бортике бывшего фонтана, у которого и сидели хищники… бумажку.

Ярко-алую. Знакомая заготовка для ташени! И, кажется, на ней даже что-то написано. Значит, не я одна додумалась оставлять следы. Здесь точно был Дахху!

С громко бьющимся сердцем я внимательнее оглядела костер: надеюсь, рядом с ним не лежат обглоданные человеческие кости?.. Но шакал явно был первым блюдом в меню каннибалов. Это радовало.

– Хорошо… – задумчиво протянула я.

Меча нет – боя не получится. Даже если бы был, я бы звоном перебудила всю Мудру, и меня бы тогда ели набежавшей с голодухи толпой. Я могла бы использовать хранительскую кровь, но в карманах оставалось всего несколько пузырьков, и с учетом грядущих событий тратить сейчас их было неразумно.

Поэтому, вдохнув-выдохнув для спокойствия, я начала красться в сторону фонтана просто так. Сама по себе Тинави из Дома Страждущих, как есть, отчаянно пытающаяся сойти за тень на песке.

Эти двадцать метров – или что-то вроде того – дались мне ой как нелегко. Я хорошо бегаю по жизни, хорошо играю в тринап, танцую, чьяговствую, даже дерусь – теперь! – но вот воровская походка до сих пор не является моей сильной стороной. Есть куда развиваться!

Однако терпение, труд и правильная мотивация – не быть сожранным – все перетрут.

Так что всего-то полчаса на пределе нервов, и вот я уже корячусь за бортиком фонтана, а каннибалы сидят настолько близко, что руку протяни – можно по-братски потрепать одного из них по грязному плечу.

Но и записка – долгожданная красная записка тоже была тут.

«Тинави, Полынь, Лиссай, Кадия,

я буду ждать вас в поместье Дома,

к которому принадлежит облагодетельствованное нами дерево».

Как он про Марцелу-то, а!.. Но все правильно: чтобы чужаки не поняли.