Призрачные страницы истории

Для бесчисленных книг и статей об убийстве Кеннеди, даже наиболее серьезных и аргументированных, характерно стремление или замолчать, или принизить доводы оппонентов, которые не поддаются опровержению. Сторонники версии «убийцы-одиночки» постоянно упрекали и упрекают своих оппонентов в том, что они гоняются за сенсациями и не интересуются установлением истины. Авторы теории заговора отвечают обличением противников в том, что, мол, те действуют по наущению заговорщиков, что даже когда критикуют выводы комиссии Уоррена, то делают это таким образом, чтобы навести читателей на ложный след. Бесспорно, что в доводах Гаррисона многое является фантазией и подлогами, но все ли? Деятельность Гаррисона, с одной стороны, скомпрометировала версию «большого заговора» и понизила интерес к ее другим вариантам, но сомнения, посеянные ею, послужили питательной почвой для возникновения вариаций на прежнюю тему.

Крушение попытки Гаррисона доказать (точнее, создать видимость доказательства) существование «большого заговора», в результате которого Президент Кеннеди пал жертвой ЦРУ, не означало исчезновение этой версии или вновь возникающих версий из массового сознания. Не прекратились и попытки оживить и возродить ее с помощью новых свидетельств и доводов. Одновременно она входила в качестве составной части в новые версии. Ни одна из них не имела серьезных обоснований. Создавались они путем поиска лиц или организаций, которым, как считали, могло быть выгодным по политическим причинам или личным мотивам убийство Кеннеди и которые имели возможность организовать покушение. А при отсутствии реальных доказательств вводились новые персонажи в качестве вдохновителей и исполнителей террористического акта либо вообще лиц, связанных с заговорщиками. В их числе, понятно, фигурировали люди, утверждавшие, что либо они, либо их близкие и знакомые были в числе участников покушения, что им известны стрелявшие или они сами стреляли в машину Президента. Интересно отметить, что такое участие в заговоре более не приписывалось почти никому из живых людей, находившихся в пределах досягаемости американской юстиции, а лишь покойникам или анонимам, чье местонахождение оставалось неизвестным, как, впрочем, недоказанным и сам факт их существования. Не конкретизированными были и группировки, которым приписывалась инициатива в подготовке убийства — «организованная преступность», «одно из обществ антикастровских кубинских эмигрантов», «коррумпированные профсоюзные боссы».

В число главных подозреваемых попал, в частности, руководитель профсоюза водителей тяжелых грузовиков Хоффа, деятельность которого расследовал Роберт Кеннеди, занимавший пост министра юстиции в президентство брата. Хоффа обвинялся в связях с организованной преступностью. Приводились его слова, что он хотел бы видеть мертвым Роберта Кеннеди (а не Джона, но своей должностью Роберт был обязан нахождению брата в Белом доме). Об этих словах сообщил помощник Хоффа, посаженный в тюрьму и согласившийся сотрудничать с властями. Однако было известно, что Хоффа отверг планы убийства, а если бы их решили все-таки осуществлять, его помощник знал бы этом. Сам Хоффа находился под постоянным наблюдением властей, и ему было не до организации заговоров.

Кубинский эмигрант Хозе Алеман показал при допросе, что один из боссов преступного мира, Траффиканте, которого он лишь бегло знал, еще в сентябре 1962 г. предрекал неминуемое убийство Президента. Алеман якобы сообщил об этих угрозах ФБР, но в архиве его донесение не было обнаружено. И главное, зачем было обычно очень осторожному Траффиканте доверять тайну, если речь шла о реальной подготовке покушения, почти незнакомому человеку? Отсутствие ответа на этот напрашивавшийся вопрос сильно обесценивало показания Алемана.

Один из «крестных отцов» американской мафии, Карлос Марчелло, провел лето 1963 г. в Новом Орлеане. Свидетель сказал, что Марчелло угрожал убить Кеннеди. Другие люди, присутствовавшие при встрече, когда была произнесена эта угроза, утверждали, что не слышали ничего подобного. Марчелло находился под федеральным расследованием и отличался умением держать язык за зубами. И снова тот же вопрос — зачем ему было говорить об убийстве в присутствии посторонних лиц? Вероятно, Марчелло попал в число возможных заговорщиков из-за его знакомства с Ферри и Бэннистером, которых в результате расследования Гаррисона бездоказательно считали главарями заговора.