Призрак

Он попытался улыбнуться ей и увидел, что по ее морщинистым щекам текут слезы.

— Но, любезная, — сказал Харри, ощущая панику, скольжение, потерю контроля. — Не бойтесь. Я правда ничего вам не сделаю. И прямо сейчас уйду, хорошо?

Он просунул завязанную руку в рукав пиджака и двинулся к двери. Она попятилась маленькими шаркающими шагами, не сводя с него глаз. Харри, держа руки вверх, быстро пошел к выходу на террасу.

— Спасибо, — сказал он. — И простите.

После этого он открыл дверь и вышел на террасу.

Сила удара в стену навела его на мысль об оружии большого калибра. Затем он услышал сам звук выстрела и взорвавшегося пороха, что подтвердило его догадки. Харри упал на колени, когда следующий выстрел раздробил спинку садового стула рядом с ним.

Очень большой калибр.

Харри заполз обратно в гостиную.

— Ложитесь! — прокричал он в тот момент, когда взорвалось окно гостиной.

Осколки разлетелись по паркету, телевизору и столу с семейными фотографиями.

Согнувшись в три погибели, Харри выбежал из гостиной в коридор и помчался к двери на улицу. Открыл ее. Увидел вспышку от выстрела, произведенного из открытой двери черного лимузина, припаркованного под уличным фонарем. Почувствовал жгучую боль на лице и услышал звон — высокий, режущий металлический звук. Харри автоматически повернулся и увидел, что дверной звонок разлетелся на куски. Из стены торчали большие белые щепки.

Он снова попятился в дом. Лег на пол.

Калибр больше, чем у любого полицейского оружия. Харри вспомнил о том, что видел, как большой человек бежит по холму. Это был не полицейский.

— У вас что-то со щекой…

Это была женщина, ей приходилось кричать, чтобы ее было слышно из-за визга заклинившего механизма дверного звонка. Она находилась позади него, в конце коридора. Харри ощупал лицо. Щепка. Он вытащил ее. Успел порадоваться, что она вонзилась в ту же щеку, через которую шел шрам, а иначе его рыночная стоимость стала бы значительно ниже. А потом снова рвануло. На этот раз разлетелось окно кухни. На это его гонконгских долларов уже могло и не хватить.

Сквозь визг звонка он расслышал звучащие вдалеке сирены. Харри поднял голову. Через коридор и гостиную он видел, что в соседних домах зажегся свет. Улица перед домом светилась, как новогодняя елка. Он будет бегущим в ярком свете кабаном независимо от того, в каком направлении двинется. Ему оставалось выбирать между смертью и арестом. Нет, даже не так. Они тоже услышали сирены и знали, что их время истекло. А он не отвечал на огонь, поэтому они должны были прийти к выводу, что он безоружен. Они будут его преследовать. Ему надо уходить. Харри вынул телефон. Черт, почему он не побаловал себя и не сохранил этот номер на букву Т? Ведь его записная книжка не заполнена под завязку.

— Как позвонить в телефонную справочную? — проорал он, перекрикивая звон.

— Телефонную… справочную?

— Да!

— Сейчас. — Она задумчиво засунула палец в рот, подобрала свой асбестовый халат и уселась на деревянный стул. — Восемнадцать восемьдесят. Но мне гораздо больше нравится справочная по номеру восемнадцать восемьдесят один. Они не такие быстрые, не испытывают стресса, всегда готовы побеседовать, если ты хочешь…

— Справочная восемнадцать восемьдесят, — сказал гнусавый голос Харри в ухо.

— Асбьёрн Тресков, — назвал имя Харри.

— Так, есть один Асбьёрн Бертольд Тресков в районе Уппсал в Осло и один Асбьё…

— Это он! Соедините меня с его мобильным.

Через три бесконечно долгие секунды он услышал хорошо знакомый сварливый голос:

— Мне ничего не нужно.

— Треска?

Долгое молчание. Харри представил себе жирное удивленное лицо друга детства.

— Харри? Давненько не слышались.

— Максимум шесть-семь лет. Ты на работе?

— Да-а.

В интонации, с какой он протянул это «а», сквозила подозрительность. Никто не звонил Треске просто так.

— Мне очень срочно нужна от тебя одна услуга.

— Ну да, конечно. Кстати, а как насчет сотни, что ты у меня занимал? Ты сказал…

— Мне нужно, чтобы ты отключил электричество в районе Фрогнер-парка и аллеи Мадсеруда.

— Что-что?

— Мы проводим здесь полицейскую операцию против парня, который палит во все стороны. Мы должны погрузить его в темноту. Ты ведь все еще в оперативном центре в Монтебелло?

Снова тишина.

— Да, пока здесь, а ты ведь все еще в полиции, да?

— Конечно. Слушай, это надо сделать срочно.

— Да мне насрать. У меня нет авторизации для такой операции. Ты должен поговорить с Хенму, и он…

— Он спит, а у нас нет времени! — заорал Харри.

В тот же миг прозвучал новый выстрел, разбивший шкафчик на кухне. Харри услышал, как из него посыпалась посуда и стала биться об пол.

— Что, черт возьми, это было? — спросил Треска.

— А сам-то как думаешь? Можешь выбирать между ответственностью за сорокасекундное обесточивание или за кучу человеческих жизней.

На другом конце провода на пару секунд воцарилась тишина. Потом раздалось медленное:

— Только подумай, Харри. Вот я сижу и принимаю решение. Ты себе такого и представить не мог. Или как?

Харри сделал вдох. Увидел, как по террасе скользнула тень.

— Нет, Треска, я себе такого и представить не мог. Может, ты…