Призрак

Он положил трубку, и ему пришло в голову одно воспоминание. Летний день, праздник, гриль. «Кампари». «Будвайзер» и гигантские стейки прямо из Техаса, доставленные пилотом-практикантом. Они с Элсе в спальне, никто не видел, как они туда ускользнули. Она тихо стонет, так тихо, что ее не слышно из-за криков играющих детей, шума приземляющихся самолетов и беззаботного смеха людей, стоящих под открытым окном спальни. Самолеты садятся и садятся. И раскатистый хохот Турда в ответ на один из классических анекдотов про пилотов. И тихий стон Элсе, жены Турда.

Глава 18

— Ты купил «скрипку»?

Беата Лённ с недоверием смотрела на Харри, сидевшего в углу ее кабинета. Он отодвинулся в тень, подальше от яркого утреннего света, и обхватил руками кружку кофе, которую ему дала Беата. Его лицо было покрыто тонкой пленкой пота, пиджак он повесил на спинку стула.

— Ты ведь не…

— Ты что, сбрендила? — Харри залил в себя горяченный кофе. — Алкаши этим не занимаются.

— Хорошо, потому что иначе я бы подумала, что это был классический холостой выстрел, — сказала она, указывая на его руку.

Харри взглянул на локоть. Помимо костюма из одежды у него имелись трое трусов, смена носков и две рубашки с короткими рукавами. Он намеревался купить все необходимое в Осло, но до сих пор у него не было на это времени. А сегодня утром он проснулся в состоянии, невероятно походившем на похмелье, и он, скорее по старой привычке, проблевался в туалете. В результате укола в мясо на руке появилось пятно, формой и цветом напоминающее Соединенные Штаты времен перевыборов Рейгана.

— Хочу, чтобы ты провела для меня анализ этого, — сказал Харри.

— Зачем?

— Из-за одной фотографии с места преступления, на которой запечатлен пакетик, найденный у Олега.

— И?

— У вас появились замечательные друзья. На фотографии порошок совершенно белый. Посмотри сюда: в этом порошке имеются коричневые вкрапления. Я хочу знать, что это такое.

Беата достала из ящика лупу и склонилась над порошком, который Харри высыпал на обложку «Судебного вестника».

— Ты прав, — признала она. — Материал, который мы получили для анализа, был совершенно белым, но в последние месяцы не было практически ни одной конфискации наркотиков, так что это становится интересным. Особенно после звонка инспектора полиции из аэропорта Осло, который рассказал нечто похожее.

— И что же?

— Они нашли пакет с порошком в ручной клади одного из пилотов. И инспектор интересовался, как мы поняли, что это чистая картофельная мука, ведь он собственными глазами видел в порошке коричневые частицы.

— Он хотел сказать, что пилот ввозил «скрипку»?

— На самом деле до сих пор на границе «скрипку» задерживали всего один раз, поэтому инспектор наверняка не видел раньше этого наркотика. Героин редко бывает белым, большинство поставок имеет коричневый цвет, поэтому инспектор сначала подумал, что наткнулся на смесь двух партий. К тому же пилот не въезжал в Норвегию, он собирался ее покинуть.

— Покинуть?

— Да.

— И куда он собирался?

— В Бангкок.

— Он вез с собой в Бангкок картофельную муку?

— Наверное, для норвежцев, которым не из чего было приготовить белый соус для своих рыбных котлеток. — Она улыбнулась, сделав попытку пошутить, и тут же покраснела.

— Ммм. Здесь что-то другое. Я только что читал о внедренном агенте, найденном убитым в порту Гётеборга. Ходили слухи, что он сжигатель. А не было ли таких слухов об агенте, убитом в Осло?

Беата уверенно покачала головой:

— Нет. Наоборот, он отличался чрезмерным рвением к поимке бандитов. Незадолго до убийства он говорил, что подцепил на крючок крупную рыбу и что сам выберет леску.

— Сам, значит.

— Он не хотел рассказывать дальше, утверждал, что никому, кроме себя, не доверяет. Тебе он, случайно, никого не напоминает, Харри?

Он натужно улыбнулся, встал и натянул пиджак.

— Ты куда?

— Навещу старого друга.

— Не знала, что у тебя есть друзья.

— Просто так выразился. Я звонил начальнику Крипоса.

— Хеймену?

— Да. Я спросил, может ли он дать мне список людей, с которыми Густо разговаривал по мобильному телефону незадолго до смерти. Он ответил, что, во-первых, дело было настолько очевидным, что они не составляли никакого списка. А во-вторых, если бы они это и сделали, то ни за что не отдали бы его… постой-ка… — Харри закрыл глаза и стал загибать пальцы, — «отставному легавому, алкашу и предателю вроде тебя».

— Как я уже говорила, я не знала, что у тебя есть старые друзья.

— Поэтому теперь мне придется попытать счастья в других местах.

— Хорошо. Я в любом случае проведу анализ этого порошка сегодня же.

В дверях Харри остановился:

— Ты говорила, что совсем недавно «скрипка» появилась в Гётеборге и Копенгагене. Значит, там она всплыла уже после того, как появилась в Осло?

— Да.

— А разве обычно бывает не наоборот? Новые наркотики появляются в Копенгагене, а потом распространяются на север.

— Возможно, в этом ты прав. А что?

— Точно пока не знаю. Как, ты сказала, зовут того пилота?

— Я не говорила. Шульц. Турд Шульц. Еще что-нибудь?

— Ты не задумывалась о том, что агент мог быть прав?

— Прав?