Призрак рейхсляйтера Бормана

На нее пришли не только советские и иностранные журналисты, видные юристы, но и свидетели зверств гитлеровских преступников — бывшие узники фашистских концлагерей. Была здесь и жительница латвийского города Даугавпилс Муза Константиновна Ковалева-Кривоносова. Во время второй мировой войны она оказалась в Лионе. Чудом избежала расстрела, попадала в облавы, подвергалась допросам в гестапо. Там-то она и увидела человека, которого прозвали впоследствии «лионским палачом». Вот что рассказала М. К. Ковалева-Кривоносова: «В 1943 году меня вызвали в гестапо. Начали выспрашивать, кто развозит гранаты по городу. Видимо, фашистам донесли, что я помогаю движению Сопротивления. Я молчала. Тогда меня начали пытать. Я ничего не говорила. Они отвели меня в соседнюю комнату. Туда вошел человек небольшого роста, в гражданском костюме. Он сильно ударил меня. Я потеряла сознание. Когда очнулась, его уже не было. В гестапо я находилась со своим четырехлетним сыном. Когда меня били, его держали в соседней комнате...»

Уже арестованный и доставленный во Францию, палач в интервью журналу «Штерн» цинично описывал подробности своих злодеяний в нашей стране, где, по его словам, он «набирался опыта».

Все четыре десятилетия Барбье удавалось скрываться в Южной Америке. Столько же прячется здесь другой отпетый нацистский преступник — Йозеф Менгеле, снискавший страшную известность чудовищными опытами над заключенными. О послевоенной судьбе Менгеле не так давно в ФРГ была опубликована книга писателей- коммунистов Ю. Поморина и К. Юнге «Тайные каналы».

...27 января 1945 года передовые части Советской] Армии освободили тех, кто уцелел в лагере Освенцим, отмечают авторы. Около 2 тысяч человек осталось от 4 миллионов. Среди них было 180 детей — 90 пар близнецов. Менгеле не успел провести над ними свои «эксперименты».

По окончании войны Йозеф Менгеле оказался в Гюнцбурге — маленьком западногерманском городке между Ульмом и Аугсбургом. Здесь ничего не знали о его преступлениях.

Но вот имя Менгеле все чаще стало упоминаться показаниях тех немногих, кто выжил в Освенциме. В центральном руководстве организации бывших служащих СС всегда реагировали на предостерегающие сигналы с чутким пониманием остроты ситуации. Однажды в 1950 году Менгеле оказался на одном из перекрестков дорог в Южной Германии. В условленное время подкатила машина, Менгеле сел в нее, и его поглотил один из тех каналов, в которых исчезало немало подобных ему. Под связками американских газет «Старз энд Страйпс», в специально приспособленном почтовом мешке или в уютном углу запломбированного товарного вагона, снабженный термосом и бутербродами — таким путем он попал в Италию, поехал в Рим, Геную...

Потом судьба его сталкивает с Эйхманом (последний открыл в Буэнос-Айресе прачечную, но вскоре прогорел). «Организация бывших служащих СС» и здесь пришла на помощь, устроив его на работу в нацистской фирме, закамуфлированной названием «КАПРИ».

Квартира Эйхмана стала часто посещаемым местом встречи «старых товарищей». В числе гостей находился один холеный господин, приехавший в Аргентину из Генуи, как и Эйхман, в качестве «беженца». Согласно удостоверению, его звали Людвиг Грегор. Но под этим именем скрывался не кто иной, как Йозеф Менгеле.

Похищение Эйхмана повергло в панику скрывающихся в Южной Америке нацистских преступников. Уверенность в том, что им удастся до конца дней вести беззаботную жизнь под защитой фашистских диктатур, была сильно поколеблена. Боязнь разделить участь Эйхмана и оказаться в один прекрасный день под судом надолго лишила сна многих.

Со времени окончания войны прошло между- тем де-] еять лет, а просьб к Аргентине со стороны правительства ФРГ о выдаче преступников так и не поступало. И Менгеле решился наконец снять квартиру в Буэнос-Айресе на свое настоящее имя.

В 1959 году почва под Менгеле вновь заколебалась. «Друзья» сообщили ему, будто следственные власти ФРГ получили сведения о его местопребывании, и посольство Бонна в Буэнос-Айресе действительно потребовало выдачи Менгеле.

Двое полицейских были посланы арестовать Менгеле, но вернулись с пустыми руками. «Он улизнул от нас»,— утверждали они и, казалось, не были раздосадованы по этому поводу.

Между тем Менгеле оказался в столице Парагвая Асунсьоне. Там среди его знакомых были видные, влиятельные немецкие нацисты, поддерживавшие тесный контакт с диктатором Стресснером. Один из них, Александр фон Экштейн, и сегодня еще не последний человек в стрес- снеровской секретной службе. Он подписывает поручительство за Менгеле, и тот, согласно правительственному указу за № 809, получает парагвайское подданство. При этом ему было присвоено официальное имя — Хосе. Тем самым Менгеле был застрахован от выдачи западногерманским властям.