Призрак с Вороньего холма. Дружба бандита

— Говори. Он у себя в кабинете. Через полчаса ему Жвания на допрос привезут. Кстати, я твоих афганцев освободил.

Олег пожал Чуприянову руку и пошел вниз. Кабинет находился на первом этаже. Со следователем Куликовым Олег недавно встречался по поводу гибели адвоката Лапочкина. Через пол часа беседы, бывший афганец с первой частью характеристики полковника согласился. Куликов был отпетым занудой. А вот криминального таланта у него не заметил, и оптимизма Чуприянова по отношению к своему следователю не разделял.

«Может, я и ошибся. Нельзя судить о людях по первому впечатлению». Подумал он, подходя к двери.

Куликов тоже выразил Голеневу свои соболезнования. Но Олега интересовали факты. Через десять минут весь следственный процесс, проведенный Куликовым в связи с убийством Тони, он знал. Следователь опросил соседей. Вдовушка из третьего дома, заметила как вечером к калитке Нелидовых подкатил открытый розовый лимузин. Еще она видела, как Тоня говорила с кавказцем, который на этом лимузине и приехал. Такая машина есть только у Жвания. Его Каделак кабриолет знают на всем побережье.

— Вот от кого вино и цветы. — Догадался Голенев.

Куликов не понял:

— О чем это вы?

— Да так. Товарищ следователь, могу я поговорить пять минут с бандитом?

— Вообще-то не положено. Без санкции начальника милиция я не имею права.

— Хорошо, с полковником я договорюсь. — Куликов разрешил Олегу воспользоваться внутренним телефоном, и через две минуты разрешение, им было получено.

— Надеюсь, вы его здесь не убьете? — Подозрительно покосившись на Голенева, спросил Куликов.

— Можете не волноваться. Я его и пальцем не трону.

Жвания привезли под усиленной охраной. Даже в кабинете Куликов попросил наручников с Вано не снимать. Бандит злобно оглядел следователя, и с удивлением уставился на Олега.

— Слушай, ну этот придурок, я понимаю, выслуживается. А ты, Коленев, что не понял, зачем я приезжал?! Я тебе цветы передал! Я тебе вино передал! Для чего мне твою жену убивать. Я ей высказал, как мы тобой все восхищаемся. Слушай, если бы я хотел ее убивать, что я не нашел бы человека? Сам бы среди бела дня на своей машине прикатил? Что ты меня за идиота держишь!

— Вам никто еще не давал слово. — Перебил его Куликов.

— Кто ты такой, чтобы давать Вано Жвания слово, или не давать. Запомни мент, ты меня по дури повязал, на Юге тебе не жить. Поедешь ментом в тундру. Чукчи оленей друг у друга грабят. Работы хватит.

Куликов покраснел и обиделся:

— Почему оленей?

— По тому, что у чукчи, кроме оленей ничего нет. — Огрызнулся бандит и опять обратился к Олегу:

— Ты, капитан, подумай, кто и почему твою жену резал. Я с тобой раз попробовал, ты меня как пацана сделал. Я тебя уважаю. Найди, кто тебя обидел, можешь на куски рвать. Мамой клянусь, Жвания здесь не причем.

Олег ничего не ответил, повернулся и вышел.

* * *

В офисе Лина бросилась к нему. Она была очень бледная, и губы у нее дрожали:

— Мне папа звонил. Я все знаю, поверить не могу.

Олег поблагодарил секретаршу за сочувствие и попросил никого к нему в кабинет не пускать. Его мучили последние слова Тони. Голенев чувствовал, что жена хотела передать ему что-то важное. Он уселся за стол, взял бумагу, ручку и написал «Охранник из глухих» рядом «Охранник из глуховатых». Поменял слова местами. Случайно написал «глухих» с заглавной буквы и понял, что слово «глухих» или «глуховатых» могло звучать как «Охранник из Глухова» или «Охранник из глуховских». Олег отложил листок и вызвал Лину:

— Ты должна мне помочь.

— Просите, я все сделаю.

— Соберись с мыслями и успокойся. Сейчас ты мне все расскажешь.

— Что все? — Лина еще больше побледнела. Олег дал ей напиться и пояснил:

— Кто вчера приходил сюда без меня? Кто спрашивал по телефону? Мне важна каждая мелочь.

— Никто не приходил. Только ваша жена.

— Как жена?

— Тоня приходила. Представляете, вчера я с ней так хорошо поговорила, а сегодня…

— Ты не путаешь?

— Почему я должна путать?

— Прости. Теперь подробно: когда она приходила, кто был в офисе?

— Приходила около шести. Кажется, без семи минут шесть. Кроме меня никого не было, только охранник.

— Кто?

— Морячок.

— Новенький с татуировочкой «Чирик»?

— Он самый.

— Когда Тоня ушла?

— Где-то около девяти.

— Ты сама, когда свалила?

— Я в девять двадцать.

— Почему так поздно? Ты же кончаешь в семь.

— С Тоней заболтались, а потом морячок отлучился. Я его дождалась.

— А когда он отлучился?

— Точно не знаю. Я собралась уходить, его нет.

— Ты его спросила, куда он отлучался?

— Он сам сказал, за мороженым. Он и доедал его при мне.

— Мороженное на углу, а ты сказала, что ждала его больше двадцати минут.

— Я не подумала…

— А когда Тоня пришла, он был?

— Да, он ее пропустил ко мне.

— Дай мне его учетную карточку.

Секретарша вышла в приемную и вернулась с листком. Голенев списал имя и фамилию морячка:

— Когда моряк дежурит снова?

— Завтра в ночь.

— Спасибо.

Лина расплакалась: Ее то за что? Она же никому слова дурного не сказала…

— Ладно, успокойся, иди работай. И повторяю, о нашем разговоре молчок. Поняла?

Она кивнула. Олег помог ей встать, и проводил до дверей.

* * *