Призрак (СИ)

— Пошли, — сказал Фанат, когда дверь пассажирского отделения поднялась вверх. — Не будем заставлять их ждать.

Мы поднялись по автоматически опустившейся лесенке. Внутри было четыре кресла для пассажиров, очень вместительных и снабженных ремнями для безопасности, и еще два для бортпроводников. В нашем случае — бортпроводниц, одетых в белые блузки и достаточно короткие черные юбки, в туфлях на высоком каблуке.

— Добро пожаловать на борт, — сказала одна из них, высокая брюнетка с собранными в длинный хвост волосами. — Надеемся, что вам будет комфортно на борту нашего судна. Чувствуйте себя, как дома.

Из любопытства я уселся у окна, мне захотелось посмотреть на город сверху. Фанат занял место у двери, в которой тоже было стекло. Лесенка втянулась внутрь, дверь закрылась, и мы взлетели и стали подниматься вверх.

Сперва это было похоже на лифт, только плавнее. А потом я глянул наружу, и ощутил приступ страха, потому что дома внизу, а тут в основном была малоэтажная застройка, казались игрушечными.

На сколько мы поднялись, метров на шестьдесят? Машины крошечные ездят, людей вообще практически не видно, деревья как на музейных реконструкциях каких-нибудь сцен из прошлого.

Я переглотнул, но легче не стало. Захотелось пересесть в центр кабины, но терять лицо я не желал.

— Что такое? — спросил Фанат.

— Да ничего, — ответил я.

— Ты что, летать боишься? — угадал решала. — А чего тогда согласился? Поехали бы на машине.

— Я только сегодня узнал, что боюсь летать, — огрызнулся я. — Потому что в отличие от тебя, лечу я в первый раз в жизни.

— Не, ну ты даешь, — усмехнулся он. — Под пули он лезть, значит, не боится, гонять на огромной скорости тоже, высовываться из тачки по пояс ему тоже пофигу. А летать в комфортном салоне, да еще с красивыми девушками — страшно.

— Да ну тебя, — махнул я на него рукой и отвернулся из окна. Если не смотреть туда, то особо и не чувствуется, что мы летим.

— Шампанского? — спросила брюнетка, поймав мой взгляд.

— Можно, — кивнул он.

Она открыла какой-то контейнер достала из него бутылку шампанского и два высокого бокала для него. Мастерски вскрыла пробку, налила, протянула мне. Потом налила и Фанату.

Я глотнул. А вкусно! И судя по вкусу очень и очень дорого. Я раньше толком не пробовал шампанского, да и вина толком не пил, предпочитая пиво и виски. А тут такое, в меру холодное, да еще и пузырьки приятно щекочут язык.

Бортпроводница встала, обошла меня, аккуратно отвела в сторону ворот пиджака. Наклонилась слегка распустила галстук, коснувшись меня при этом тугими сиськами. Положила руки на плечи, и принялась массировать их и шею.

И тут я почувствовал, что страх начинает меня потихоньку отпускать. Выглянул в окно, и понял, что этот вид не вызывает у меня ничего кроме любопытства.

А что, летать, оказывается, вполне неплохо. Если в хорошей компании.

* * *

Долетели мы минут за пятнадцать, и мне даже было жаль покидать ставший уютным пассажирский салон «летуна». Но пришлось. Тепло попрощавшись с бортпроводницами, я спустился по лестнице, и оказался на площадке примерно на высоте восьмидесятого этажа. Ветер здесь гулял, конечно, но не был таким сильным чтобы сбивать с ног. Трепал волосы, полы пиджака, но шум надежно глушился слуховым имплантом.

Нас уже встречали двое парней, оба в костюмах, но даже так было видно, что они заряжены боевыми имплантами под завязку. Еще двое стояли чуть в стороне и были вооружены пистолетами-пулеметами незнакомой мне модели. Наверное какая-нибудь передовая разработка.

Один из них, в солнцезащитных очках, и с наушником в одном ухе, шагнул в мою сторону и протянул руку.

— Пушку, — сказал он.

Я решил не спорить, запустил руку за ворот пиджака, достал пистолет и привычным движением вытащил из него магазин, после чего протянул ему ствол рукоятью вперед.

— А у него чего не забираете? — спросил я, кивнув на решалу.

— А у меня нет, — ответил Фанат. — Я пустой пришел.

— Офигеть, — ответил я.

— Спускайтесь вниз, — сказал телохранитель. Вас уже ждут.

Мы с решалой двинулись к лестнице, спустились по ней и оказались на широкой террасе с высокими бортами. Вокруг стояли столики и кресла, но сейчас они были пусты. А на противоположном ее конце была еще одна пристройка, почти полностью стеклянная. У входа стояло двое парней, как две капли воды похожих на тех, что встречали нас. Один из них махнул рукой. Видимо, нам туда.

Когда мы подошли ближе, стеклянные двери автоматически раскрылись, впуская нас.

Тут было сухо и тепло, горел приятный глазам свет, и играла музыка. Настоящая, живая: за роялем сидела девушка в длинном темно-зеленом платье, и что-то играла. Черт, я не видел настоящих роялей… Да никогда не видел, там ведь дерево нужно особое, правильное. Да и не в чести сейчас классика, все предпочитают синтезаторы.

В зале тоже были телохранители, аж четыре человека. За большим столом в самом центре полукругом, лицами к пианистке и спинами к выходу на террасу, сидели Эрнест, Разумовский и двое незнакомых мне мужчин.Мы подошли к ним и сели на свободные стулья.