Читаем Призраки Гойи полностью

Это широколицый мужчина с резкими чертами. У него массивный подбородок и тяжелый пристальный взгляд. Он способен без всяких усилий давить орехи руками. Лоренсо бреется только дважды в неделю, быстро ходит и ест. Порой он впопыхах путается в своей бело-черной сутане и приподнимает ее одной рукой. Те, кто хорошо его знает, заявляют, что с ним можно беседовать обо всем, иногда даже о непристойных вещах. Он может внезапно расхохотаться во всё горло и ударить человека по плечу.

Доминиканец часто говорит: «Я всегда буду крестьянином».

Под этим, довольно примитивным обликом, вероятно, заменяющим монаху маску, он скрывает острый проницательный ум, предугадывающий доводы противников, но поджидающий благоприятного момента, чтобы дать им отпор. Говорят, что ум Лоренсо бежит впереди него и временами оставляет его позади, точно молодой человек забывает в ходе разговора, кто он такой. Кроме того, утверждают, что он очень «упертый», язвительный и цепляется за свои взгляды, как хищная птица, а также что он сама искренность.

Лоренсо терпеливо набирался мудрости в библиотеках разных монастырей, где ему доводилось жить, в публичных библиотеках, куда он ходит без всякого стеснения, а также у торговцев вразнос. Ничто не ускользает от его внимания. Случается, он переносит книги и запрещенные памфлеты под своей сутаной и читает их, сидя в тени на берегу Мансанареса, вдали от всех.

Молодого монаха волнует эпоха, современником которой он является. Внимательно следя за потрясениями, от которых содрогается Франция и попутно выходит из давнего оцепенения Европа, он не знает, как к этому относиться. Каждый день Лоренсо видит грязь и нищету Мадрида, которые никуда не деваются, невзирая на потуги последнего короля. В столице самой крупной мировой империи каждый пятый ее житель — нищий. Испанская церковь владеет несметными богатствами, сравнимыми разве что с собственностью некоторых аристократов. Так, говорят, что подобно тому, как в империи короля никогда не заходит солнце, члены семейства Альба, самого древнего и богатого рода Испании, могут проехать через весь полуостров, ни на миг не покидая своих владений.

Разве Бог желал подобных крайностей? Не утверждал ли Иисус, что легче верблюду пролезть в игольное ушко, чем богачу попасть в Царствие небесное?

В соборах полным-полно золотых и серебряных изделий, которые не иначе как вампиры высосали все соки из раскинувшейся вокруг сухой бесплодной земли. Допустимо ли, чтобы беззубые увечные мужчины и женщины тянули руки за милостыней у дверей этих сокровищниц?

Неужели Бог любит золото?

Подобно прочим ilustrados, на встречах которых Лоренсо доводится бывать, он с сочувствием и даже с радостью воспринял первые всплески протеста против французского короля Людовика XVI и его австрийской супруги Марии Антуанетты. Доминиканец не вздрагивал, как другие, заслышав о «суверенном народе», а ликовал по поводу созыва Генеральных Штатов, где собрались представители всех французских сословий и провинций. Наконец-то во Франции прозвучал глас народа, того самого забытого и долгие годы безмолвствовавшего народа, из которого он сам вышел.

Однако, когда 14 июля 1789 года этот народ захватил в Париже крепость Бастилию и принялся размахивать окровавленными кольями, на которых красовались первые отрубленные головы — эти сведения довольно быстро дошли до Лоренсо благодаря французским доминиканцам, — радость его пошла на убыль.

Сомнения терзали монаха на протяжении 1790–1791 годов при виде того, что эта такая близкая революция не оказывает никакого влияния на Испанию, как он поначалу надеялся, а в Париже из недели в неделю обостряются отношения между народными представителями, честными порядочными людьми, неустанно работающими над конституцией, и королевской властью, которая колеблется, противится переменам, тайно призывает на помощь другие европейские страны и не знает, как спасти государственную казну.

Лоренсо также понимал, что новые люди во Франции борются, порой путем насилия, с исконным духовенством и прибирают к рукам на основании обычных декретов громадные церковные ценности, чтобы передать их затем от имени суверенной общности, отныне называемой нацией, частным покупателям. Он узнавал, что французские церкви разграблены и частично даже разрушены. Он чуял на расстоянии, как быстро распространяется безбожие, и понимал, что французское духовенство в опасности. Его дух омрачился.

В начале 1791 года молодой монах попросил у своего настоятеля отца Григорио Альтаторре разрешения уехать из Мадрида в двухнедельный затвор в монастырь Эль Паулар, расположенный в заснеженных безлюдных просторах сьерры Гуадаррама, приблизительно в сотне километров к северу от Мадрида. Дескать, он испытывал потребность побыть наедине с Богом и предаться размышлениям в холодной тихой келье.

Разрешение было ему предоставлено.

Лоренсо, закутанный в шерстяное одеяло, отправился в путь в конце февраля верхом на муле.


На высоком табурете сидит девушка. Свет из большого окна падает прямо на ее ясное и жизнерадостное лицо.

Девушке около восемнадцати лет.

Перейти на страницу:

Все книги серии Кинороман

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Айза
Айза

Опаленный солнцем негостеприимный остров Лансароте был домом для многих поколений отчаянных моряков из семьи Пердомо, пока на свет не появилась Айза, наделенная даром укрощать животных, призывать рыб, усмирять боль и утешать умерших. Ее таинственная сила стала для жителей острова благословением, а поразительная красота — проклятием.Спасая честь Айзы, ее брат убивает сына самого влиятельного человека на острове. Ослепленный горем отец жаждет крови, и семья Пердомо спасается бегством. Им предстоит пересечь океан и обрести новую родину в Венесуэле, в бескрайних степях-льянос.Однако Айзу по-прежнему преследует злой рок, из-за нее вновь гибнут люди, и семья вновь вынуждена бежать.«Айза» — очередная книга цикла «Океан», непредсказуемого и завораживающего, как сама морская стихия. История семьи Пердомо, рассказанная одним из самых популярных в мире испаноязычных авторов, уже покорила сердца миллионов. Теперь омытый штормами мир Альберто Васкеса-Фигероа открывается и для российского читателя.

Альберто Васкес-Фигероа

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза