Призраки не умеют лгать

   - Мы верим, - быстро добавил Антонис, пожалуй, чересчур быстро. - Но привидения никогда не врут. Кому из вас поверят псионники?

   В его словах был смысл, пусть неприятный, но был. Над этим стоило подумать.

   Я точно знаю, что никого не убила ненароком. Неужели теперь придётся это доказывать? Сложно ли доказать факт, который никогда не подвергался сомнению?

   Наверное, поэтому я растерялась. Хуже, чем растерялась, забыла всё, чему меня учили. Всё, что мне когда-то говорила Нирра. Забыла и саму Нирру...

   - Уходи, - потребовал сердитый. - Без обид, но связываться со службой контроля мы не хотим.

   Я повернулась к Антонису, слабо надеясь на поддержку, но тот опустил глаза.

   Обычная дверь показалась проходом в другой мир. Надо выйти туда, снова встать перед призраком. Пусть блуждающим никакие стены не помеха, но атаковать они стараются, когда жертва остаётся в одиночестве. Правда, бывают и исключения, всё зависит от желания свести счёты.

   Я со злостью сдёрнула куртку со стула и вышла, громко хлопнув дверью. Запала хватило ненадолго, шага на три от крыльца.

   Что же делать? Затравленный взгляд по сторонам. Бесполезно, пока атака не повторится, человек и знать не будет, что он рядом. Служба контроля. Они могут помочь. Помочь сохранить разум, иначе следующее нападение сотрёт, выжжет меня дотла.

   Сердце громко стучало. Я отошла в тень, прижалась к холодной стене барака и вытащила телефон. Три пропущенных вызова - два от мамы и один от бабушки. Нирра! Первая разумная мысль с момента нападения. Приди она на минуту раньше, никакие силы бы не заставили меня выйти на улицу, и плевать на то, что думают там какие-то строители. Я зло кусала губы, стараясь попасть трясущимися пальцами по кнопкам телефона. Надо было сразу звонить, а не препираться, глядишь, услышав имя, стали бы посговорчивей. Или сразу выкинули бы на улицу, без всяких разговоров и попыток соблюсти приличия. Но это чревато. Моя бабушка Нирра Артахова много лет возглавляла службу контроля. И не городскую, и не районную, а, ни много ни мало, имперскую.

   Людей, неподвластных воздействию призраков, ничтожно мало. Судьба такого человека предопределена почище, чем у носителя камня. Зачисление в пси-академию едва ли не с рождения. И "хочу - не хочу" не играет никакой роли.

   Первая пара гудков, показалась мне по продолжительности чуть ли не многочасовым концертом.

   - Алленария, - рявкнула трубка. - Что происходит?

   - Бабушк-ка, - от облегчения я позорно разревелась - К-кто-то... ч-ч-что-то... он...

   - Спокойно, - голос в трубке сразу смягчился. - Вдох, выдох. Рассказывай, что случилось.

   Не знаю, сколько времени ушло на подобные увещевания, но взять себя в руки и внятно рассказать о происшедшем удалось не сразу.

   - Погост далеко? - напряжённым шёпотом спросила она.

   - В двух шагах.

   - Слушай внимательно и выполняй в точности, каким бы невероятным тебе это ни показалось. Бегом к ворошкам, напрямую, как можно быстрее, если надо, лезь прямо через забор. Поняла?

   - Да, но...

   - Не перебивай. Выбери могилу, сядь на землю, прислонись спиной к памятнику или кресту. Я перезвоню через две минуты, и, если ты не возьмёшь трубку, буду исходить из того, что атака повторилась. Всё ясно?

   - Д-да, - снова начала заикаться я.

   - Тогда бегом, - скомандовала бабушка и отключилась.

   Я захлопнула телефон. Ждала помощи, а получила не пойми что. В моем положении соваться на кладбище - самоубийство. Правда, ноги уже сами несли меня поперёк дороги, через канаву к железной ограде. Особого выбора нет. Через ограду действительно пришлось перелезать. Опыта в этом у меня было маловато, так что переваливаясь через железные прутья, как куль с мукой, я едва не обрушила всю секцию. Стараясь не смотреть на нестройные ряды крестов и памятников, я плюхнулась в пыль у первого попавшегося и осторожно облокотилась о холодный камень.

   Бабушка была точна, телефон тренькнул через полминуты.

   - Слушаю, - выдохнула я в трубку.

   - На месте?

   - Да.

   - Хорошо. Оставайся там, скоро за тобой приедут. Чья могила?

   Я обернулась, силясь прочитать витиеватую потемневшую надпись. Мавейлик Ильич Ветродуев. Родился, умер, две строчки эпитафии на холодном граните - всё, что осталось от когда-то жившего человека.

   - Не знаю, мужик какой-то. Умер ещё в прошлом веке.

   - Никого посвежее не нашлось? - наверное, она пыталась пошутить.

   - Извини, не было времени выбирать, но, если хочешь, поищу.

   - Нет уж, сойдёт и этот, вековой давности, - фыркнула она, но тут же серьёзно добавила, - Лен, ничего не бойся, мы будем говорить, пока тебя не заберут.

   Последнее слово неприятно царапнуло.

   - Меня арестуют?

   - Делом займётся лучший специалист.

   - Меня арестуют? - мне нужен был ответ на вопрос.

   - Есть процедура. По-другому им тебя не защитить. Ты же знаешь, пока рядом псионник, ни один блуждающий не осмелится приблизиться.

   Мы ненадолго замолчали, я размышляла, в трубке слышалось сиплое бабушкино дыхание, возможно, она простудилась, но тогда я не обращала ни на что внимания.

   - Я никого не убивала.