Призраки подземелий

Едва убедившись, что в настоящий момент нападение зверей ему не угрожает, Дарк ненадолго закрыл глаза и попытался припомнить карту местности, которую ему показал Альто на ныне уже разрушенной, как, впрочем, и всё убежище, Стене Знаний. Беда была в том, что моррон не знал, куда ему надо идти. Гномы построили стоянку на пересечении двух караванных путей, и теперь оставалось только гадать, по какой из дорог и в какую сторону ушел махаканский отряд к Аргахару. Возможных вариантов было четыре. Неправильный выбор не только привел бы к задержке в пути, заведя в перекрытый обвалом тупик, но и лишил бы надежды догнать отступавших. В отличие от Дарка, вампиры явно знали, какую из дорог следовало выбрать. Ошибись он сейчас, и между ним и союзниками оказалось бы все вражеское войско, первые отряды которого, кажется, уже двинулись в путь.

К сожалению, память подвела моррона, так и не сумев за считаные секунды восстановить нужный участок карты, но зато не оплошал Румбиро, предугадавший, что старый друг попытается их догнать и столкнется с трудностями при выборе правильного пути. Командир заставы оставил знак, указывающий, какому направлению нужно следовать. Повнимательней приглядевшись к месту самого пересечения караванных путей, Дарк заметил что-то ярко поблескивающее на тусклом, как будто поглощающем свет покрытии из аккуратно уложенных кирпичей. Когда же моррон подбежал к перекрестку, то увидел настоящую стрелку, выложенную обломками шеварийского оружия на одной из дорог. Высоко оценив не только предусмотрительность, но и изобретательность друга, Аламез на всякий случай распинал стальные обломки ногами ( хоть был абсолютно уверен, что Лат знает, куда идти

) и без раздумий отправился в подсказанном направлении.

Первые минуты моррон бежал, причем довольно быстро, но вскоре сперва сбавил темп, а затем и вовсе перешел на шаг. Местность сильно изменилась, проход в скальной породе заметно сузился, растительность по краям обочины стала гораздо выше, да и в стенах подземелья появились довольно широкие щели, возможно, ведущие прямиком в норы хищников. Большому отряду уже прошедших вперед гномов или идущим за по пятам шеварийцам нечего было опасаться нападения хищных тварей, а вот одинокий путник легко мог стать добычей, поэтому Дарку приходилось не только ступать тихо, но и вслушиваться в воцарившуюся вокруг тишину. Конечно, можно было бы попытаться преодолеть опасный участок местности быстрой пробежкой, но Аламез решил экономить силы, которые должны были вскоре понадобиться, и понапрасну не рисковать. К тому же невдалеке у дороги он, наконец, заметил то, ради чего утруждал себя вырезанием дротиков и долгим тасканием котомки на спине.

В подземном мире много всяких чудес, но Дарк ни на секунду не усомнился, что его взору предстала именно та диковинка, о которой ему когда-то давно поведали у костра гномы. Огромный цветок вышиной с человеческий рост вызывающе возвышался над прочей, не доходившей вблизи от него даже до колен растительностью. Он привлекал внимание не только небывало большим размером и красотой своего продолговатого лилово-фиолетового бутона, но и чудным, манящим запахом. Неизвестно, как называли это растение ученые мужи с поверхности земли ( если они вообще знали о его существовании

), но гномы в шутку величали его «матерый убийца», или сокращенно «МУ».

Довольно широкий, примерно в палец толщиной, стебель цветка со множеством отростков, густо покрытых небольшими листами, издалека очень напоминал стройный женский стан, причем изогнувшийся в весьма соблазнительной позе. К тому же чаще всего лишь наполовину раскрывающийся бутон очень походил на женскую голову, обрамленную длинными распущенными волосами. Цветок был необычайно красив и всем своим видом манил путника свернуть с дороги и насладиться вблизи благоуханиями его нежных, время от времени меняющихся ароматов. Бывало, в эту ловушку попадались новички-караванщики, только начинающие усваивать азы сложной походной жизни, но чаще всего жертвой хищного растения становились звери. Подманив к себе жертву почти вплотную, плотоядный цветок выстреливал отравленными шипами, мгновенно парализующими живое существо, ну а скрытые под псевдотравой ( бывшей на самом деле частью растения) корни быстро высасывали из добычи живительные соки. За несколько часов довольно крупный зверь превращался в ссохшийся труп, но и лишенные влаги останки также служили пищей, которую хищное растение усваивало за пару последующих дней. Таким образом, вблизи от растения не оставалось даже фрагментов костей умерщвленных жертв. Оно было практически идеальным убийцей, способным не только завлечь любую добычу в ловушку и быстро умертвить её без малейшего риска для собственного существования, но и уничтожить следы своего преступления.