Призраки тьмы

– Я всегда чувствовала, что моя судьба где-то там, наверху, – сказала она ему. – Ты ведь тоже не с Гароса, так ведь, Ченс?

Он повернулся, заметив как полон эмоциями ее голос, и удивившись, откуда она знает. Он никогда никому не рассказывал о своем прошлом.

– Точно, – сказал он.

Алекс вздохнула.

– Меня привезли сюда, когда мне было шесть. Мою семью убили в ходе имперского рейда, – тихо произнесла она, пока ее разум пронзали далекие крики.

Она едва помнила бабушку с дедушкой, которые тогда растили ее. Алекс была оставлена на их попечение отцом, которого она помнила еще меньше, отцом, который вероятно даже не подозревал, что она все еще жива. Но воспоминания о рейде после всех этих лет по-прежнему были ясны.

– Я… – Ченс запнулся, выбирая, рассказать ли ей о том, что он знал о ее прошлом, или о его собственном. Он потянулся и осторожно коснулся ее руки. – Прости, – наконец сказал он.

Он был там, когда они нашли схороненную под завалами, бывшую без сознания шестилетку. Он лично увидел разрушения, вызванные Империей, которой он служил когда-то. Это изменило ее жизнь… и изменило его.

Она отогнала свои грустные мысли прочь.

– Ты веришь в судьбу, Ченс?

– Имеешь в виду, из-за того, что случилось с твоими родителями, ты вступила в ряды гаросианского подполья? Ну, да, – он кивнул головой, – я бы назвал это судьбой, МД.

Она улыбнулась ему.

– Ну, друг мой, так когда же я услышу твою историю?

– Когда-нибудь, – ответил он. – Возможно.

***

Тусклое освещение в оперативном центре подпольного сопротивления создавало впечатление бесконечной ночи. Но захороненное глубоко под имперским штабом помещение было круглые сутки заполнено оперативниками, ссутулившимися над коммуникационным оборудованием и компьютерами, освещавшими их лица мягким голубоватым свечением. Ход времени отмечался лишь хронометром, висящим над дверью.

Войдя в 08.00 внутрь, Алекс кивнула оперативникам за перехватывающими комм станциями и помахала одному из приятелей, который работал за основным дисплеем по другую сторону комнаты. Затем она заметила Мику Каэбра, резво указывающего ей в направлении офиса Магира Паки.

Она взглянула за прозрачную стену, отделявшую скудно обставленный офис Паки от главной оперативной комнаты. В ней вспыхнуло чувство страха. На мгновение ее мысли заполнило видение запорошенного снегом горного склона, видение, являвшееся ей уже много раз.

Карл Барзон сидел со спрятанной в руках головой. Магир Пака – один из глав сопротивления – склонился над ним, его рука утешительно касалась плеча доктора.

– Что случилось? – спросила Алекс, войдя в комнату.

Барзон поднял на Алекс полный горя взгляд. Она никогда не видела его в таком состоянии.

– Они забрали моего сына, Алекс! Они забрали Корда! – вскричал он.

– Кто? – спросила она, хотя уже знала ответ.

– Имперские штурмовики! Они вторглись в дом посреди ночи и увели его!

Алекс посмотрела на Паку.

– Его держат в штабе? – спросила она его.

Еще оставалась надежда, что они смогут освободить Корда, перед тем, как его отправят на шахты.

– Его нет, Алекс, – откликнулся Барзон.

– Нет?

– Они уже перевезли его в шахтный центр, – сказал Пака. – Его не доставляли в имперский штаб для допроса, как всех остальных.

Значило ли это, что имперцы знали о том, что он не является членом подполья? Что они задумали? Алекс вдруг стало тревожно. Империя была крайне заинтересована в исследованиях Карла Барзона, касающихся руды с гаросианских шахт и ее возможного использования в маскировочной технике. Они множество раз пытались заставить его работать усерднее. После того, как не сработало взяточничество, могли ли они использовать в качестве залога его сына?

Алекс присела напротив Барзона и взяла его руки в свои.

– Мы разузнаем, что происходит, доктор.

Он кивнул головой, совершенно не представляя, что же хорошего это знание им принесет. Они не смогут отправиться за Кордом. Шахтный комплекс слишком хорошо охраняется. И Карл Барзон знал это лучше, чем кто либо другой.

– С вами все будет в порядке? – спросила она его.

– У меня нет выбора, Алекс, – он глубоко вздохнул и поднялся, собравшись уходить. – Я должен идти в университет. У меня есть класс, который нужно учить.

Пока они наблюдали, как он покидает офис, по спине Алекс пробежал неприятный холодок – в ее мыслях вновь вспыхнул белоснежный горный склон. <Почему?> – удивилась она.

– С ним все будет хорошо, – произнес Пака, хотя тон его голоса говорил, что он не слишком в этом уверен.

– Пака, вы думаете, его сына схватили случайно? – спросила Алекс.

Пака потер рукой уставшие глаза.

– Нет. Это была западня, – сказал он, вторя ее мыслям. – Я потом еще раз поговорю с Карлом, и поинтересуюсь, что он думает о том, чтобы исчезнуть на время.

– Вы никогда не убедите его скрыться, Пака, – сказала ему Алекс. – Он знает, что Империя сделает с Кордом Пака знал тоже.

– Проклятие, – сказал он тихо. Потом он вспомнил, что Алекс пришла доложить о суете вокруг шахт. – Ну так что, Алекс, возможно, у дочери имперского губернатора Гароса есть какие-нибудь хорошие для нас новости этим утром?