Призраки в ночи

— Дальше — ещё хуже. Своих детей стало в Европе не хватать, буйным цветом расцвело воровство младенцев, их тайно вывозили из соседних стран, а это уже повод для вооружённого конфликта. Что делать? Тогда в порядке исключения разрешили европейским бабам опять рожать, но только для того, чтобы обеспечить тех, кто лишён такой физиологической возможности. Тут и началось!

— Бабий бунт?

— Ну что-то в этом роде. К тому времени бабы и те, что не пойми какого полу, в армии составляли большинство. Вот и возникла заварушка. Теперь и не поймёшь, кто с кем воюет и за что.

Я в шоке!

— Постой! Но Россия тут при чём? Почему мне говорят, что её уже не существует?

Стёпа успокоил:

— Да есть она, никуда не денется! Но здесь приняли закон, согласно которому в паспорте не указывается пол. А государства, которые не ввели такую норму, вычёркиваются из списка тех, что признаны Евросоюзом. Неделю назад всех сотрудников посольства, всех россиян, что проживают здесь, отправили в концлагерь как лиц с неустановленным гражданством, ну а я по дороге смылся. С тех пор в бегах.

Выпив ещё рюмку, Степан, в чём был, завалился на диван… И тут только до меня дошло: а как же Надя и Беата? Хорошо, если на гастролях где-то в Южной Африке. А если здесь? Что с ними будет?

Глава 23. Спасатели

На самом деле, началось всё с Мании. Конечно, Стёпа ещё в Москве изрядно подсуропил, но затащила нас сюда именно она. Пусть теперь и выручает из беды, причём не одного меня. Как никак, и русские, и греки — православные. Сам бог велел нам помогать! Так ей и сказал.

Но Мания на то и богиня, чтобы иметь собственное мнение по краеугольным вопросам бытия:

— Неужели ты не понимаешь, что в Европе избыток населения? Даже после принятых законов.

— Это их дела.

— Нет, наши! Боги для того и существуют, чтобы следить за порядком.

— Ну ты и скажешь! Здесь бардак, а не порядок.

— Обеспечение прав населения не обходится без жертв.

— Вот ты как заговорила!

— Я же гречанка, а Греция входит в состав Евросоюза.

— Гречанка-то гречанка, да только древняя.

— Не дерзи! — потом немного успокоилась. — Ну ладно, чем могу помочь?

Ведь может быть вежливой, когда захочет!

— Скажи, где находятся Надя и Беата?

Видимо, ей пришлось покопаться в документах, поэтому ответила через несколько минут:

— Они в лагере для перемещённых лиц.

Этого я и боялся!

— А поконкретнее?

— На территории природного парка Нормандия-Мэн. Что-нибудь ещё?

Тут уж я задумался. Взять штурмом лагерь не с руки. Можно было бы подкупить охранников, но банки теперь наверняка закрыты. Да и на Манию надежды нет…

— Это почему?

Обиделась — на этом и строился расчёт. А Мания продолжает:

— Что-то ты меня совсем за дуру держишь. Я ведь многое могу, например, охрану заставить перестрелять друг друга…

— Тогда и заключённым от них достанется. Нет, это способ не годится, вот если бы выдала всем французские паспорта…

— Ну ты и загнул! Думаешь, это так просто? Я на оформление паспорта тебе и Наде несколько дней потратила, а тут тысячи людей.

— А если постепенно? Сначала выдашь Наде и Беате, а после уже остальным.

— Это можно. Ну а ты как же?

Про себя-то я забыл…

— Тогда ещё мне и Степану, этот тот, что на диване дрыхнет, он будет у меня шофёром, секьюрити и переводчиком. И пропуск нужен до беспрепятственного проезда по дорогам, и разрешение на освобождение Нади и Беаты, и ещё внедорожник с запасом топлива, напитков и еды…

— Ну ты совсем обнаглел!

А как иначе, если речь идёт о спасении людей?

— Послушай, Мания! Ты богиня или нет? Ведёшь себя как какой-нибудь чинуша в сельсовете.

Тут я, похоже, палку перегнул — столь гневной отповеди от неё никак не ожидал.

— Ну, знаешь, попридержи язык, а то могу и передумать! Ты что, боссом моим себя вообразил? У меня таких, как ты…

— Да ладно тебе, Мания, я любя…

Вроде бы помогло — женщины ласковое слово ох как любят.

— Что-то не похоже, чтобы по картинке в Википедии в меня влюбился, — смеётся. — Ну ладно, сделаю, что смогу.

Да всё она может, только надо ей покочевряжиться, чтобы в ножки поклонились, чтобы уговаривали. Вообще-то, добрая она, но тщательно это скрывает, поскольку божественной должности может лишиться. Вот и меня перекинула сюда, на три года вперёд, как только узнала, что Беата и Надя попали в беду, — об этом я догадался только сейчас. Сама-то Мания не имеет права спасать людей, но без её помощи я бессилен…

На следующее утро Мания выполнила своё обещание — теперь можно отправляться в путь. Степан с похмелья никак не поймёт, как ему удалось стать французом, да тут и трезвый не сможет разобраться в том, что происходит.

Но прежде, чем отдать Стёпе новый паспорт, я его предупредил:

— Если опять положишь глаз на Надю, я отыграю всё назад, тогда сам в концлагере окажешься, и это в лучшем случае.

Похоже, до него дошло.

Добирались до места нескольких часов — на дорогах блокпосты, проверяют документы, а в районе Сент-Мишель-Дюбёф шоссе полностью разрушено, пришлось ехать в объезд, по просёлочным дорогам, а их даже на карте нет.