Призраки во плоти

— Герман Соболев и Марк Вихрев повинны в смерти Ирмы Соболевой, которую они пытались вывести из комы нетрадиционными методами. Сходя с ума от неудачи, Герман застреливает общего знакомого Тимофея Орлова, а затем из-за угрызений совести решается на его воскрешение. Когда его и Марка, который согласился с ним сотрудничать, застукали за ритуалом, они бежали вместе с телом, которое они решили вывезти за город, а именно в аномальной окрестности Дома Слёз, так как Марк знал, что туда почти никто не ходит, кроме него самого. Во время поездки они поссорились, и из-за рассеянности водителя — неважно, кто им был — их машина съезжает к заброшенным постройкам, где Марк и убивает Германа. А затем на этой же машине отвозит труп Тимофея к Дому Слёз, оставляет там и, приехав в город, бросает машину — которую потом кто-то угоняет, и потому история с аварией уже иной случай — и живёт дальше, страдая деменцией и провалами в памяти, пока он не решается обратиться за помощью к Агате Северской, специалисту по памяти, но умирает, не доходя до её подъезда, от сердечной недостаточности.

Закончив повествование, Денис хлопнул кулаком о ладонь.

— Тебя нигде не было, Тина. Я ещё додумаю эту версию событий, и тебя в ней не будет.

Кристина раскрыла рот, поражённая тем, на какой смелый шаг пошёл Денис, чтобы выгородить её перед полицией.

— Боже мой. Я и не знаю, что сказать... Спасибо тебе, Денис! — и вдруг, подумав, воскликнула. — А как же Марк? Тогда в твоей теории он ещё худший убийца.

Денис раздражённо выдохнул, но, воссоздав спокойный тон, ответил:

— Я думаю, его главный грех когда-нибудь да раскрылся бы. А так... Агата не вызывала его, но, как мне чудится, он был бы только за, чтобы пожертвовать своей посмертной репутацией ради тебя. Теперь уж его очередь жертвовать собой ради тебя.

— Так что же, этот твой капитан Новожилов, прочие твои полицейские знакомые — они так и не узнают правду?

— Какую правду? — Денис сделал вид, что не понял её.

— Правду обо мне! — Тина почти перешла на крик, но быстро осекла себя. — Правду, которая задушила бы меня, если бы я не рассказала её. Но ты, ты готов нести на себе бремя тайны? Ты, кто всегда ищет, как тайны раскрыть?

— Новожилов уже знает правду, — после паузы признался он. — И он пообещал мне, что прикроет нас. Парень он ответственный, человек слова, он стоит доверия. В общем, более-менее ты будешь в порядке, а то чего это я тут разглагольствовался. Пойдём.

Денис пошёл навстречу сгущающейся у выхода толпы, но, не успев отойти и на десять шагов, обернулся — Тина вслед за ним не пошла.

— Ну, чего ты встала?

Она замялась.

— А они уже были? Похороны.

— Их похоронили вчера в один день, и Марка, и Тимофея. Вот ирония, даже на одном кладбище! Даже совсем недалеко друг от друга!

— Бедная мама Тимы, — проронила Тина, выловив из памяти её лицо, поражённое скорбью.

— Это точно, — сказал Денис. — Да, кстати, отец Марка приезжал. Он не знал абсолютно ничего о его жизни и последние полгода и вовсе жили раздельно. По его утверждению, Марк так лучше бы набрался мозгов и научился самостоятельности. Научился, б... кхм, прости, — он вовремя сглотил просившиеся сами собой ругательства. — Тупой как дерево, этот его отец, упустил он парня давным-давно. Марк прекрасно осознавал, чем занимается. Такое приходит с ранних лет.

— А теперь он знает?

— Кем был Марк? Фигушки! Скептик упёртый, чтоб его. Господи, прости. Да таким, как он, и не нужно знать. Но мы-то с тобой знаем.

И, глядя в глаза Дениса, Тина мысленно согласилась.

— Так, всё, нас ждут, Тина. Идём, — и Денис опять пошёл через зал к выходным дверям.

— Кто нас ждёт? — засуетилась Тина и побежала за ним.

— Как кто? Твоя семья, — и он загадочно подмигнул ей через плечо.

Когда Тина вышла из собора вслед за Денисом, у фонтана их ждали трое. Данила, Агата и их подруга-призрак Эвелина. И они все пришли за ней. Странно, что Лина тоже пришла, они с Тиной были мало знакомы, причём большая часть их дружбы пришлась уже на время после её смерти. Она стояла позади Данилы и Агаты, положив руки на их плечи. Оба напряжённые, взволнованные, как если бы они стояли в зале суда, ожидая окончательный вердикт.

Сначала Тина не поняла, что помимо настроения было не так в Агате. Но тотчас она с удивлением поняла, что именно. Агата была во всём чёрном. Агата, которая никогда не предавала белый цвет, на которой теперь чёрная кожанка, чёрные джинсы, сапоги до колен — откуда вдруг всё это?

Но уже спустя секунду Тине было не до подобных рассуждений. Данила, едва завидев её, бросился навстречу — так, что с него слетела широкополая шляпа — и крепко обнял её, будто они не виделись доброе столетие.

— Что же ты делаешь, глупышка? Мы же всегда добры к тебе, мы всегда любили тебя, а ты убегаешь.

— Даня, — Тина ослабла под его натиском, оставив попытки отстранить его. — Как же вы примите меня назад, как же вы ещё можете причислять меня к семье после того, что я совершила?..