– Чаю все еще хотите? – спросил Андрей. Он заметил, что Ленка пристально его рассматривает.

– Мы вроде на «ты» перешли.

– Точно. Мне трудно перестроиться. Я привык обращаться к клиентам на «вы».

– Не я же твой клиент, а Рената.

– Да. Я часто на нее работаю.

– Бывший мент?

– Нет, – рассмеялся Андрей. – Я с другой стороны баррикад.

– Сиделец?

– По молодости было дело, мотал срок.

– За что упрятали?

– 111-я статья КУ РФ. Умышленное нанесение тяжких телесных. Отметелил отчима. Пришел из армии, увидел мать всю в синяках. Понял, что он на нее руку поднимает, ну и не сдержался.

– Мог условкой отделаться.

– Да. Только я мастер спорта по боксу. Сильно покалечил бедолагу. Дали два года, вышел через полтора.

– Не похож ты на боксера.

– Я завязал после этого с драками. Не тренируюсь совсем. Боюсь внутреннего зверя разбудить.

– Понимаю.

И она действительно понимала. Сама бросила кикбоксинг из-за этого.

Андрей притормозил у палатки с шаурмой. Вышел. Он так и не дождался ответа на вопрос: «Что насчет чая?» и взял инициативу на себя.

Ленка смотрела, как он идет. Маленький, кривоногий, худощавый, но широкоплечий. Невзрачный. Однако уверенный. У Андрея была походка человека, который никому ничего не собирается доказывать. Поэтому и ездит на старом корыте. И одет небрежно, не носит украшений, хотя часы дорогие. Они выглядят скромно, не блестят золотом да бриллиантовой крошкой, но работают десятилетиями без отставаний, не бьются, в них можно нырять на глубину. Одна из клиенток «Валькирии» подарила такие мужу, увлекающемуся дайвингом, на день рождения, и стоили они не дешевле «Ролекса».

Интересно, Андрей женат?

Почему-то Ленке казалось, что да. И человечек Матвея виделся ей верным семьянином.

Она глянула на себя в зеркало. Вид жуткий. Под глазами мешки, волосы лежат черт знает как, ворот футболки замызганный. Когда утром одевалась, схватила первую попавшуюся. И голову не помыла.

Ленка пригладила волосы, припудрила лицо, бальзамом губы намазала. Могла бы блеском, но это бы сразу бросилось в глаза.

Вернулся Андрей с двумя пластиковыми стаканчиками. Один протянул Ленке.

– Пока не пейте, он горячий.

Она глянула на напиток.

– Это разве чай?

– Да, с молоком. Таджикский «Ширчой». Изумительная вещь. Я под Душанбе служил. Там проникся местной едой и напитками.

– Жена у тебя не таджичка, случайно?

– Нет. – Он поставил свой чай в подстаканник и тронул машину с места.

– А кто?

– Русская. Но я в разводе уже пять лет. – Он весело посмотрел на Ленку. – Могла бы напрямую спросить, женат ли я.

– А мне какая разница?

– Не знаю. Я вас, женщин, никогда не понимал и не научусь, наверное.

– Почему развелся?

– Она захотела переехать в другую страну. А мне и тут хорошо. Пришлось расстаться.

– А как же за любимой и на край света?

– Если б ее посадили в тайскую тюрьму, я бы поехал туда и носил ей передачки. Но у нас другая ситуация возникла. Ее тянуло в тропики, а меня нет. В России мои корни, тут родственники, друзья, работа, наконец. Я не перекати-поле, а крепко вросший корнями в родную землю дубок.

– Как же вы, такие разные, поженились?

– Когда женились, думали, что одинаковые. Оба голозадые, с непростой судьбой. Когда я начал зарабатывать, мы стали путешествовать. Много где были. И мне всегда хотелось вернуться, а жене нет. Ей везде было лучше, чем на родине. В итоге облюбовала для нас остров Самуи. Решила там открыть мини-отель и турбюро. Я денег на это дал, но не переехал. Развелись. Как сейчас живет, не знаю. Надеюсь, хорошо.

– На Самуи в период локдаунов? Вряд ли.

– Может, переехала? Или замуж удачно вышла? – Он взял свой стаканчик и сделал глоток. – Можно пить, – сказал Ленке.

Та отхлебнула чай.

– Вкусно. – Он кивнул. – Мы куда едем?

– Давай я не буду ничего объяснять? Если появятся новости, сообщу.

– Договорились.

– Я не шовинист, не подумай. Мужику бы так же ответил. Привык работать в одиночку. Посторонние мне мешают. Не хочу тратить время на объяснения…

– Уж извините. Но меня попросила Рената отправиться с тобой.

– Подруга, которую похитили, ваша общая?

– Да.

– И она беременна?

– Срок семь месяцев. Мы очень за нее переживаем.

Она допила чай. Выглянула в окно.

– О, мы уже приехали? Узнаю места.

– Да, тут и пропала ваша подруга. Я припаркуюсь и уйду. Буду отсутствовать долго, можешь поспать.

– Мне с тобой нельзя?

– Я кому говорил две минуты назад о том, что привык работать в одиночку?

– А что, если я смогу помочь?

– Сразу же попрошу это сделать.

Он выбрался из салона, а Ленка разложила кресло, чтобы полежать. Она не думала, что уснет. Но незаметно для себя задремала, а потом начала видеть сны. Сумбурные, яркие, похожие на короткометражки, такие обычно не запоминаются.

Когда открыла глаза, оказалось, что они едут.

– С добрым утром, – улыбнулся Андрей.

– Уже оно?

– Нет. Но наступил следующий день. – И щелкнул по панели с часами. На ней горели цифры 00:25.

– Куда едем?

– В Балашиху.

– Зачем?