Призыв

Да, подумал он, глядя на лицо Уиллера, он в этом уверен.

Роберт посмотрел на тротуар, чтобы определить, насколько близко новая пристройка подходит к границам общественной собственности и где именно находился отец Мартинес, когда заглянул в церковь и увидел демона.

– Могу я вам чем-нибудь помочь, шеф Картер?

Роберт снова посмотрел в лицо священнику и еще раз поправил ремень с кобурой, тяжесть которой придала ему уверенности. Он кивнул в знак приветствия и пошел по грязному тротуару к ступеням церкви.

– На самом деле можете. У меня в последнее время появилось несколько жалоб от ваших соседей. Как, я уверен, вам известно, некоторым из них совсем не нравится, что ваша стройка продолжается днем и ночью.

Уиллер продолжал улыбаться.

– Продолжайте.

– Ну, я просто подумал, что вы могли бы прекратить стучать и пилить после шести или семи вечера в знак вашей доброй воли. Здесь, рядом с церковью, живут усердно трудящиеся христиане, которым нужно высыпаться по ночам.

– Христиане? Если они хорошие христиане, то поймут важность строительства церкви Живого Христа. И будь они хорошие христиане, вызвались бы помогать мне в строительстве во славу величия Господа вместо того, чтобы создавать препятствия на его пути.

Этот ход дал обратный эффект, но Роберт старался говорить спокойно и дружелюбно, приветливо улыбаясь.

– Это, может быть, и верно, преподобный, но я думаю, что у них справедливая просьба.

– Разве это справедливо – пытаться препятствовать воле Господа?

– Я уверен, что и вашим волонтерам нужен отдых.

– Им и цвет не нравится, не правда ли? Тем людям, которые жалуются? Им не нравится цвет, который Господь наш Иисус Христос избрал для своей церкви?

Роберт посмотрел вниз на тротуар.

– Мне об этом неизвестно.

– Черный – это любимый цвет Христа. На небесах его покои угольно-черного цвета. Там есть величественное черное здание, в котором живет Господь.

Роберт покачал головой.

– Послушайте, я очень прошу вас – в знак доброй воли, так сказать – прекратить этот ночной шум. Ваши люди по ночам могут красить и выполнять другую тихую работу. Просто перестаньте стучать, и пилить, и вообще шуметь, скажем, от восьми вечера до шести часов утра.

– Нет. Я боюсь, что строительство дома Христа нельзя отложить для удобства неверующих.

– Я не хочу бороться с вами, преподобный.

– Так и не делайте этого.

– Я могу оштрафовать вас за нарушение тишины, как вам известно, если вы не хотите договориться по-доброму. Впрочем, надеюсь, что до этого не дойдет. Но у людей, живущих в этой округе, тоже есть свои права. Что нам нужно, так это прийти к какому-то компромиссу, найти способ удовлетворить обе стороны.

– Есть только одна сторона. И если вы попытаетесь задержать строительство этой церкви хотя бы на минуту, я подам судебный иск с жалобой на притеснения со стороны вас, а также управления полиции и городских властей.

Роберт начал подниматься по ступеням.

– Я не знаю, кем вы себя…

– Вы ступили на мою землю, – сказал Уиллер. – Убирайтесь с моей собственности. У вас нет ордера.

Роберт смотрел на него, не веря своим глазам.

– Это церковь.

– Это моя церковь. Это не общественная собственность.

– Иисус Христос.

Лицо пастора стало красным как помидор. Он повернулся и ушел в здание, не сказав ни слова, громко захлопнув за собой дверь и заперев ее. Роберт подождал несколько минут на тротуаре, а не на церковной собственности, но, когда стало ясно, что Уиллер больше не выйдет, он вернулся к патрульной машине.

Если этот сукин сын предпочитает жесткие действия, он их получит. Больше не глядя на церковь, Роберт сел в машину и быстро уехал.

Рич пришел после четырех. Он привел с собой Анну и оставил ее в приемной, где ею занялись Ли-Анна и Джад, а потом прошел в кабинет Роберта.

Тот изучал индекс книги «Вампир: его друзья и родня». Он посмотрел на Рича, устало улыбнулся и закрыл книгу.

– Как идет новостной бизнес?

– Все еще успешно. – Рич кивнул на стопку книг на столе брата, усаживаясь на подоконник. – Что это за книги?

– Я читал о вампирах. – Роберт криво улыбнулся и взял верхнюю книгу из стопки. – Надеялся, что узнаю что-то. Но по большей части все это чепуха. Там есть кое-какие исторические сведения, но в основном это рассуждения профессоров филологии о «метафоре вампира», объясняющие, что в основе притягательности вампиров лежит секс. Причина того, что людей столетиями интересовали вампиры, заключается в том, что они сексуальны. Вампир представляет подавленную сексуальность – ну, ты знаешь… – Роберт покачал головой.

– Но настоящие вампиры совсем не сексуальны, не правда ли?

– Слово «сосать», может, и звучит сексуально, когда ты читаешь его, но когда ты находишь чье-то тело, из которого высосаны все жидкости, это не эротично, это просто чертовски страшно. – Роберт бросил книгу на стол. – Профессора филологии. Литературные критики. Кто эти люди и почему они не используют хотя бы капельку здравого смысла?