Призыв к оружию

У турлогов были инфлексивные экзоскелеты, как у ракообразных. Этот нелепый каркас весьма и весьма стеснял движения турлога. Большие, неуклюжие клешни были мало приспособлены для совершения самых простейших манипуляций. Как, например, нажатие кнопки, обращение со столовыми приборами. Специальные устройства усиливали и одновременно переводили скрипучий голос Пасийакилиона и то, что он говорил. По сравнению с турлогом самый неуклюжий и неповоротливый лепар из корабельной команды рабочих выглядел самим воплощением грации и изящества. На появление командира турлог, как правило, никак не реагировал. Даже не приветствовал гостя. На минуту в этой берлоге воцарялась пауза, которая только Кальдаку казалась неловкой. Затем командир произносил чётко и раздельно приветственные слова. Только после этого его вознаграждали ответом, лишённым не только воодушевления, но и вообще каких-либо чувств. Командир никогда не мог определить, сколько внимания турлог уделяет его визиту и сколько своим собственным делам. Глаза этого существа обычно были повёрнуты в совершенно разных направлениях. Создавалось впечатление, что Пасийакилион целиком поглощён своим чтением, потому когда он вдруг отвечал на вопросы капитана, того это заставало врасплох. Турлог был самим олицетворением бесстрастности.

Порой Кальдак спрашивал себя: как бы развивались турлоги, имей они более подвижные тела? Наверное, превзошли бы многих из Узора. Но реальность была такова, что турлоги вынуждены были изобретать для себя инструменты, с помощью которых могли есть, отправлять естественные нужды и даже переворачивать страницы книг. А жили они в норах, тускло освещённых бледно-красным светом.

Но здесь было спокойно. Командир мог позволить себе немного расслабиться, отвлечься от своих капитанских забот и поговорить при помощи транслятора с самым незаметным и спокойным членом своей команды. Иногда турлог ему даже отвечал!

Разочарование и скука, владевшие участниками экспедиции, постепенно сменялись возбуждением и ожиданием, по мере того, как корабль приближался к небольшому мирку, оборачивавшемуся вокруг солнца средних размеров. К небольшому мирку, который был родиной не просто разума, но и цивилизации! В результате предварительного наблюдения с орбиты было установлено, что, хотя местная цивилизация ещё и не достигла уровня космических полётов, – уж не говоря об овладении движением в субпространстве, – она была вполне подготовлена для установления космического контакта с экспедицией посредством электромагнитных средств связи. С корабля были засечены самолёты, летавшие невысоко над поверхностью планеты и довольно быстроходные наземные средства передвижения. На появление же челнока экспедиции над одним из крупнейших местных городских центров население отреагировало со смешанным чувством любопытства и робости. С установлением контакта медлить не стали, и вскоре была установлена связь непосредственно с лидерами открытой расы. Для обмена формальными приветствиями, а также для первого очного знакомства решено было отправить на планету с’вана и вейса. Кальдак, – как и Соливик, – не вошли в эту контактную группу, так как опасались, что произведут своей внушающей внешностью устрашающий эффект на местных жителей. По опыту общения с другими расами учёные Узора знали, что легче всего происходит знакомство, если в нём принимают участие безобидные с’ваны и изящные вейсы. Т’вар был безумно рад поручению, ибо на протяжении всего полёта уговаривал капитана совершить где-нибудь посадку.

Кальдак очень беспокоился за судьбу контактной группы. Ведь она была по сути совершенно беззащитна на случай нежелательной крайности. В неё не было включено ни одного солдата, потому что солдатами были великаны массуды. Конечно, командир знал, что с’ван станет драться, если другого выхода не останется, но будет делать это очень неохотно, да и что может сделать один с’ван? Т’вар умён и очень быстро разгадает обман, – если местные жители надумают обмануть пришельцев, – но не будет ли слишком поздно?