Призыв ведьмы. Часть четвертая (СИ)

Рэтар скорбно кивнул, потом ещё раз, но уже привратнику. Портал дёрнулся, Хэла даже не успела вдохнуть, выдохнуть, да что там — моргнуть! Тёрку на порталы было наплевать, в отличии от Рэтара, который порталы ненавидел, и всегда проходил через них в напряжении. И видимо это имело значение при их прохождении.

Они оказались в просторной комнате, с синими стенами, в ней было приятно прохладно. Хэла задрала голову, потому что внимание привлекло свечение в потолке. Там было невообразимо красивое звёздное небо — каждая звёздочка была будто хрустальной.

— Ух-ты, — воскликнула она. И каждая звёздочка светилась и, конечно в её мире это было самым простым и вообще не удивительным декором, но в этом…

— Любит он рисоваться, — пробурчал мужчина, тоже посмотрев в потолок.

Выйдя из круга портала с Хэлой на руках, Тёрк прошёл в проём и осмотрелся.

Помещение было похоже на что-то сродни зале в каком-то храме — большое круглое пространство, с колоннами, захламлённое всем чем только можно, словно тут и не жил никто. Окна под потолком дарили свет, но этого было явно недостаточно и внутри был полумрак. Кое-где стояли едва горящие магические сферы.

— Верлес? — гаркнул Тёрк, а потом усадил Хэлу на что-то похожее на полуразрушенные перила он внутренного каменного ограждения.

— Тёрк, — Хэла дёрнула мужчину за рубаху.

— Да? — отозвался он, но ещё раз гаркнул имя мага.

— Перестань. Давай уйдём, ну? — Хэла была невообразимо смущена, потому что это было странно. — Зачем это, Тёрк, родной? Всего два дня и Зеур всё сделает. Ну, правда. Чего ты?

Что такого? Всего пару дней потерпеть, а они устроили переполох, да ещё и втянут сейчас во всё это какого-то незнакомого мага. И Рэтар вообще даже не пытался возражать брату, как мальчишка неразумный, такой пристыженный что ли, сам на себя не похож.

— А ты не понимаешь? — и Тёрк перевёл на неё свой взгляд и вот сейчас Хэла вспомнила, как Брок смеялся, говоря, что у танара всего два состояния — славного парня и беспощадного убийцы. Она знала, что Тёрк способен быть жутким, но видела это впервые.

И ведьма отрицательно мотнула головой, скорее по инерции, чем отвечая на его вопрос. Он унял себя, видимо видя её лицо, кажется она испугалась и стала бледнее обычного.

— Правда? — смягчился Тёрк и нежно потёр её щеку.

— Мне не больно уже почти, — пояснила Хэла, — я могу потерпеть…

— А Рэтар? — спросил он, всматриваясь в её лицо. Она сжала руку, держащую рубаху старшего брата ферана ещё сильнее, отчего боль вернулась в ладонь. — Дело не только в тебе, моя хорошая. Дело ещё и в нём. То, что он сделал… он себя там порол вместе с тобой, понимаешь? Душу свою вскрывал. Он вывернул себя наизнанку, он руку на тебя поднял, хотя любит тебя безумно. Я даже думать не хочу, что было у него внутри, когда это пришлось делать. Для него — да лучше он сотню ударов получил бы, смертельный каждый, чем один тебе.

Тёрк тяжело вздохнул:

— А то, что порол, — он снова сделался жёстким. — Ему порка вообще ненавистна. Пока он феран в Изарии не секут женщин и детей. Детей вообще, а женщин только в исключительных случаях, и только с его личного рассмотрения и разрешения. И такое было наверное раза три-четыре, не больше. И проступки были очень весомые. Понимаешь? Отец забил наложницу плетью, а он, мальчишка, стоял и смотрел.

— Он мне рассказал, — прошептала Хэла.

— А то, что он вымок весь насквозь под дождём, замёрз, трясся, потому что не мог пальцы разогнуть, сказал? — проговорил Тёрк. — Я его еле оторвал от перекладин этих проклятых, на руках его унёс, потому что у него сил не было самому уйти. Сказал, что потом много ночей просыпался в поту холодном и считал? Удары считал, Хэла!

Она прикусила губу, а мужчина выдохнул жёстко, повёл головой, в глазах была ярость:

— Великий знает это, он его этим наказанием почти насмерть прибил. Я вообще не понимаю, как Рэтар в себе остался, после того, что тебе сделал. И как! Если бы какая другая была, может было бы легче немного, но ты… Хэла…

Он нахмурился, нагнулся так, чтобы смотреть ей в глаза, расставив руки по обе стороны от неё..

— Ты хочешь продлить его боль? — проговорил шепотом, надорвано. — Он и так никогда себе этого не простит, хорошая моя. А тут два дня, бесконечность, обнимать тебя и чувствовать под пальцами шрамы, проходить через этот кошмар снова и снова? И тебе забыть, и ему, Хэла. Надо! Я понимаю, милая, понимаю всё. И понимаю, что тебя стесняет это, но ради него ты же можешь это сделать? Ты же простила то, что он сделал? Переступи через себя, ведьмочка моя, сделай ещё и это?

— Тёрк? — это был видимо маг.

— Хэла? — позвал её брат ферана, не обращая внимания на появившегося хозяина. — Не разрешишь — не будем делать.

— Делай, — кивнула ведьма.

Он выпрямился, обнял её одной рукой, поцеловал в макушку.

— Верлес, — поприветствовал мага и стал снова “хорошим малым”.

— Что у тебя? — спросил хозяин.

— Полечишь ведьму нашу? — спросил Тёрк. — Это Хэла и надо бы убрать шрамы.

— Давай посмотрим, — отозвался маг и по шагам женщина поняла, что направился к ним.