Про котов и некотов

Питер на такое безобразие не был способен, и слава богу. Он был хорошим, послушным, спокойным мальчиком. Но мир к нему не был слишком благожелателен. И даже мы, хозяева, постарались отравить коту существование.

А он рос, становился всё более гладким и красивым, в нём уже нельзя было узнать того заморённого котёнка со слипшимися от гноя глазами, которого подобрал Володя. Это уже был крупный мальчик с чёрной блестящей шерстью, широким носом и толстым хвостом и в некоторых ракурсах сильно смахивал на своего дедушку. На улицу мы его не выпускали. Вообще. Просто не хотелось повторения истории с Максом. Кот сидел дома и, кажется, не страдал от этого, так как ещё не стал взрослым.

Но тут на свет божий родилась наша дочь. Она сильно болела в раннем детстве, и врачи советовали не держать в доме никаких животных, пока ситуация не стабилизируется. Первый год своей жизни наша доченька провела в квартире бабушки: я, не имея до этого опыта материнства, забыв всё, что когда-то делала для младших сестры и брата, напуганная страшными диагнозами и врачебными прогнозами, не рискнула растить её без советов опытного человека. Моя мама была тем самым человеком, который оказал нам неоценимую помощь.

В трёхкомнатной маминой квартире мы распределились так: мама в своей комнате (которая раньше была моей), я с Гелечкой в комнате, где раньше спали мои младшие сестра и брат, а папе Володе досталась большая комната, где стоял диван. Зима была холодная, зал выстуживался из-за не утеплённого тогда балкона, Володя ночью мёрз. Зато у нас, в маленькой комнате, было тепло. Дочка спала в деревянной кроватке-манеже, я в кровати рядом, головой к ней, чтобы слышать каждый звук. После переживаний в роддоме и больнице я всё ещё боялась её потерять, всё присматривалась и прислушивалась к своему ребёночку, нет ли каких-нибудь изменений?

И вот однажды дочка чихнула. Ну мало ли почему люди чихают, правда? Не только ведь из-за простуды, но и при аллергии, от раздражения слизистой. Может, пылинка-пушинка залетела в маленький носик, и всё, но у меня этот чих вызвал панику. Срочно вызвали педиатра, та, зная нашу плачевную историю, была внимательна. Однако ничего особенного не нашла, вроде бы признаки насморка, посоветовала ограничиться народными средствами. «Капайте ей в каждую ноздрю по одной капле свекольного сока, я сама так делаю», – сказала врач. И я, дура, вместо того чтобы проверить это зелье на себе, добросовестно натёрла свёклу, выжала через марлю сок и капнула моей крошечке этот ужас в обе ноздри. У ребёнка изо рта и носа полезла пена, я не верила своим глазам: умира-а-ает!!!

Вызов скорой помощи – и мы опять в той больнице, где уже лежали. Ничего страшного, оказывается, не было: аллергическая реакция на сильный раздражитель. (Я потом сама себе капнула эту гадость в нос и чуть не задохнулась, побежала в ванную комнату мыться и отплёвываться.) Доче промыли нос, она опять стала нормально дышать, но на всякий случай оставили нас на неделю в больнице. Нас там помнили, и потому каждый день кто-нибудь из медперсонала приходил и смотрел на четырёхмесячную упитанную девочку с круглыми щёчками и белой-белой кожей, в белых байковых пелёнках, белой распашонке, белых ползунках и белом чепчике. Её охотно брали на руки, разговаривали с ней, одной молодой женщине особенно полюбилась моя Ангелина: выйду, бывало, из палаты по своим надобностям, вернусь – врач уже там стоит и держит на руках мою дочу. С одной стороны, приятно, с другой – уже ревность появилась.

Выписали нас, вернулись мы к бабушке, и я там дезинфекцией занялась: тряпочкой, смоченной в растворе марганцовки, стала протирать все возможные поверхности. Совсем с ума сошла на почве чистоты: хотела всех микробов изничтожить. А думать нужно было не только о дочери, но и о несчастном коте.

Представьте себе: мы втроём – Володя, наша доча и я – живём у бабушки, а Питер – в общежитии для сотрудников пединститута. Один в пустой квартире. Как вам это нравится? Нам это совсем не нравилось, а уж бедному коту тем более.

Навещали мы его раз в день, приносили еду, меняли воду в миске, чистили кошачий туалет, поили, кормили, гладили, разговаривали, проводили полчаса-час в его обществе и уходили обратно, туда, где в кроватке лежало маленькое беспомощное существо. Несчастный Питер измучился от одиночества, он сидел у двери, когда мы приходили, и жалобно кричал. Жаловался, и когда мы уходили. Нам было стыдно, но как взять кота, если врачи запретили держать животных?

Так продолжалось несколько месяцев. Бедный, бедный Питер. Он так страдал, чуть не одичал в своей тюрьме. Если раньше, когда мы приходили, он ластился, то теперь стал избегать нас: он уже нам не верил, не ждал. Проблема становилась всё острее. Мы ломали голову, как всё устроить так, чтобы кот не мучился.