Читаем Про людей… Сборник рассказов полностью

Это была она. Действительно она. Выбеленное лицо, подчеркнутые круги под глазами, черные линзы, длинное черное платье и, конечно же, мертвые розы. Те самые, а может и другие. Она бросила засохший букет на скамейку, скинула туфли на высоченных шпильках и жизнерадостно улыбнулась улыбкой Инги.


А он стоял дурак дураком и курил, не выпуская сигарету из губ, чтобы она не видела, как сильно у него дрожат руки. У таких историй всегда избитый и традиционный финал. Наверное, кто-то там, наверху, делает это специально, чтобы тем, кому страшно и, временами запутанно идти по жизни, знали, что в конечном итоге, пусть и в долгосрочной перспективе, все будет хорошо.

Неудобные туфли и счастливая лужа


Все началось из-за одного старого черного зонта.

Зонт был основательно потерт в местах сгибов материи, имел множественные переломы спиц, да и с ручкой у него явно стряслась какая-то беда. Привычная для нас бамбуковая загогулина была плотно замотана скотчем.

Поздно вечером, вернувшись с работы, хозяйка зонтика решила его выкинуть. Ну, зачем хранить такое в доме?

Решено.

Утром зонт был воткнут в помойный ящик, а его бывшая хозяйка гордо отправилась на работу демонстрировать миру белое платье в красный горох и новые лакированные лодочки такого же, в цвет горошин, ярко красного цвета. Всю дорогу, солнце с упоением играло, отражаясь в блестящих боках красных туфелек вызывая зависть у, оставшихся после вчерашнего дождя, луж. Лужи, всегда завидуют ярким краскам и вещам, ведь сами-то способны лишь мутно отражать пеструю красоту мира. Правда, именно этой, огромной луже, которая завидовала ярко-красным, лакированным лодочкам сильнее всего сегодня повезло – мимо нее шла девушка с рынка, девушка несла много пакетов, с овощами для заготовок, специями и яблоками, но самое главное – в руках она несла огромную тыкву. И именно ее она выронила и разбила. Рыжая корка тыквы порадовала лужу, и та, чтобы девушка не расстраивалась, постаралась не сильно замочить ноги девушки, попробуйте это представить – довольная лужа, чуть-чуть подобрала свои края, как девица в длинном платье подбирает подол. Наша девушка с овощами, хоть и расстроилась по поводу тыквы, но не промочила ноги.

Потому что, если бы она их промочила – это была бы совсем другая история.


В этот прекрасный день в одном городе пересеклось много разных людей. О большинстве которых мы вам не расскажем.

Ближе к обеду пошел сильный дождь.


На скамейке в парке сидела девушка в странном оцепенении. Тут, конечно, правильнее было сказать, что она сидела в черном платье и в кедах, и, уставившись в одну точку, но именно ее оцепенение было надето на девушку. Казалось, что она завернута в него как в плотное пальто. Девушка смотрела на свою руку, на которой гордо блестел золотой браслет, и видела, что-то совсем другое. Вполне возможно, что она видела того, кто мог бы подарить ей этот браслет, но, по непонятным причинам, этого не сделал.

Дождь набирал обороты, стекал по волосам, щекотал за шкиркой и загонял людей в кафе и магазины.

В кафе, которые было построено напротив парка и в его окна было прекрасно видно ту самую скамейку, где сидела странно одетая и уже сильно мокрая девушка, подавали сегодня горячие булочки с корицей и шоколадным сиропом и, благодаря им, и дождю хозяйка еле успевала обслуживать посетителей.


А девушка тем временем все сидела. Дождь все так же лил ей за шиворот, тек по щекам и стекал в синие кеды.


Бродяга, которого под дождь выгнала жажда наживы, да и сказать, по правде, он уже давно не видел разницы между солнечной и дождливой погодой, покопавшись в помойке, выудил тот самый зонт и немного потрудившись, раскрыл его над девушкой.


Девушка медленно подняла голову, посмотрела на зонт и внезапно горько заплакала. Оказалось, что если с ее глаз смыть пыль оцепенения, то будет видно, что они невероятно зеленого цвета.

Поблагодарив, бродягу она взяла протянутый ей зонт и пошла по городу.

Плача.

Сначала она еще немного поплакала в парке, потом на дорожке, потом прошла мимо все еще счастливой лужи с корками тыквы, не глядя, наступила на корку и естественно – упала в лужу. Девушка, не корка. Корка уже лежала в луже, это мы знаем. Луже досталось больше всего слез девушки, но именно она и послужила спасением. Немного порыдав в гостеприимных объятиях лужи, девушка заметила, что дождь уже закончился и вокруг этой небольшой катастрофы, стояли пятеро молодых людей и одна старушка, которые хотели помочь плачущей девушке выбраться из лужи.


И только старушка, наступившая на многострадальный зонт, сказала ключевую фразу.

– Зачем вы плачете? Разве вы не можете позволить себе быть счастливой?

Девушка сердито встала, согнала ее с зонта и запальчиво ответила:

– И могу! И буду!

Всех остальных своих спасителей, она разогнала с помощью все того же черного зонта. Потом, прижав его к груди, хотя он был уже похож не на зонт, а на чучело большого черного дрозда, девушка твердо пообещала себе быть счастливой.

И не важно, что еще пару часов назад, она думала, что…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Раковый корпус
Раковый корпус

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990.В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века
Чудодей
Чудодей

В романе в хронологической последовательности изложена непростая история жизни, история становления характера и идейно-политического мировоззрения главного героя Станислауса Бюднера, образ которого имеет выразительное автобиографическое звучание.В первом томе, события которого разворачиваются в период с 1909 по 1943 г., автор знакомит читателя с главным героем, сыном безземельного крестьянина Станислаусом Бюднером, которого земляки за его удивительный дар наблюдательности называли чудодеем. Биография Станислауса типична для обычного немца тех лет. В поисках смысла жизни он сменяет много профессий, принимает участие в войне, но социальные и политические лозунги фашистской Германии приводят его к разочарованию в ценностях, которые ему пытается навязать государство. В 1943 г. он дезертирует из фашистской армии и скрывается в одном из греческих монастырей.Во втором томе романа жизни героя прослеживается с 1946 по 1949 г., когда Станислаус старается найти свое место в мире тех социальных, экономических и политических изменений, которые переживала Германия в первые послевоенные годы. Постепенно герой склоняется к ценностям социалистической идеологии, сближается с рабочим классом, параллельно подвергает испытанию свои силы в литературе.В третьем томе, события которого охватывают первую половину 50-х годов, Станислаус обрисован как зрелый писатель, обогащенный непростым опытом жизни и признанный у себя на родине.Приведенный здесь перевод первого тома публиковался по частям в сборниках Е. Вильмонт из серии «Былое и дуры».

Екатерина Николаевна Вильмонт , Эрвин Штриттматтер

Проза / Классическая проза